бы и не пояснять какого! Я подскочила на постели.
– И ты не сказала мне?!
– Говорю же, я забыла. Он шёл в своё общежитие из главного корпуса. С пакетом в руке.
Наверное, встречался с ректором, подумала я.
– И как он… выглядел? – дрожащим голосом спросила я.
– Ронни, только не говори, что ты втрескалась в этого любителя мертвечины. Ты очень весёлая, но это уже совсем не смешно!
– У меня и в мыслях не было втрескиваться в него! – прошипела я. – Просто от него зависит то, как я проведу лето.
– Выглядел как обычно: сам белый, одежда чёрная. Не понимаю, как можно носить чёрное в такую жару. Может, им Кодекс запрещает одеваться более разнообразно?
– Он не видел тебя? Не спрашивал обо мне? – засыпала я вопросами подругу.
Анита промычала: «Нет» и провалилась в сон, вновь оставив меня наедине с томительным ожиданием. Впрочем, рано утром ожидание неожиданно закончилось. Вот так всегда и бывает: ждёшь чего-то, изводишься, а потом всё разрешается в один момент.
Я шла из купальной комнаты, когда дорогу мне преградил невысокий, лохматый, как сам чёрт, мальчишка с факультета колдовства. В Академию принимали с шестнадцати лет, но парень из-за маленького роста и худобы выглядел совсем юным, лет на тринадцать.
– Ронни Арис? – нахально спросил он, помахав перед моими глазами бумажным квадратиком.
До меня не сразу дошло, что это долгожданная записка!
– Эй, откуда ты знаешь моё имя? – прищурилась я.
– Ну кто же не знает Ронни и Тришу – дежурных по туалетам! – расхохотался мальчишка.
Прекрасно. Зимой мы с подругой отбывали наказание, разнося салфетки и разливая жидкое мыло по ученическим уборным. Друзья, разумеется, нам сочувствовали, а вот первокурсники с других факультетов не упускали возможности позлорадствовать над полукровками, которые осваивали «бытовую туалетную магию». Мда-а. Мне тут же захотелось залепить посыльному в лоб – тем самым заклинанием, которым я одарила когда-то Мэтта.
– Я тоже тебя узнала, – заверила я парня, быстро выхватив из его пальцев записку. – Кажется, это ты перепутал приворотное зелье со слабительным и за день истратил недельный запас салфеток и мыла в уборных.
Признаюсь, я действовала наугад, но попала в точку! У меня отличная интуиция… ну иногда. Сконфузившийся колдунишка исчез за поворотом коридора, и я наконец развернула заветное послание.
«Встречаемся у кабинета ректора в полдень. Зак Хилл».
Красивый почерк, отметила я про себя. Говорят, к пятому курсу у большинства студентов портится почерк из-за того, что приходится много и быстро записывать на лекциях, но у некроманта он был чётким, разборчивым и очень аккуратным.
Ох, дожить бы теперь до полудня! Время снова потянулось медленно-медленно, каждая минута – как капля смолы, бесконечно долго ползущая по стволу дерева. Я три раза переоделась. Никак не могла решить, в чём отправиться в кабинет ректора. Сейчас, когда занятия закончились, нам разрешалось