какие найдутся – чем больше, тем лучше. Четыре топора и две пилы, факелы.
Когда я закончил, Васко лишь кивнул, давая понять, что понял меня, покинул комнату и отправился раздавать указания. Я с братьями-телохранителями вернулся в общую комнату, где мы уселись в «нашем» углу и принялись проверять снаряжение. Ребята выглядели хмуро.
– Ну и какого черта мы делаем? – наконец, не выдержал Сейвал, – На кой тебе понадобилось устраивать облаву на оборотня? Своих проблем не хватает? Надо было делать, как предлагал я – ехать дальше! Переночевали бы в карете, подумаешь!
– Ваш хозяин, – я выделил это слово, – занимается тем, что защищает мир от разных тварей, прорывающихся через Разломы. И вы удивляетесь, что в ученики он выбрал человека, которому не плевать на целую деревню, которую может сожрать оборотень?
Сейвал поперхнулся заготовленным ответом, но его поддержал Финвал:
– Все это понятно – благородство, и так далее. Но не ты ли вчера говорил мне, что если тут что-то серьезное – мы сядем в экипаж и уедем? Или оборотень – не слишком серьезная для тебя проблема, господин магик? – издевательски закончил он.
– Наверное, Дангару нравится, с каким трепетом деревенские к нему относятся? – подхватил Сейвал, но я не дал им возможности продолжать насмехаться.
– Знаете, что я думаю? Если бы вы могли скрутить меня, и отвезти на юг – вы бы так и сделали. А раз такого не произошло – я могу сделать два предположения. Первое – вы меня просто боитесь. Второе – Учитель ясно дал понять, что вы – просто няньки, не более того. И решения должен принимать я. Скажите, какая из моих догадок верная?
Братья смотрели на меня все также насмешливо, но молчали. И в глубине их глаз я заметил нечто, вроде мелькнувшего уважения. Или это действительно был страх?
– Не скажете? Что ж, тогда советую вам заткнуться, оставить свое мнение при себе и делать то, что говорю я. Не считайте меня неблагодарной мразью – я помню, что вы помогли мне бежать из Риноры и охраняли, пока я лежал в госпитале. Но не думайте, что не понимаю – вы это делали не по доброй воле, а по приказу Учителя. И если он не приказал вам, как я уже говорил, скрутить меня и отвезти к Лазурному морю – выполняйте распоряжения. В противном случае можете катиться обратно в Ринору.
Высказавшись, я отправился на улицу, оставив братьев в доме. На майдане уже собирались охотники. Никто из тех, о ком говорил Васко, не отказались ехать со мной – шестнадцать лошадей были оседланы и готовы к пути. Мужики говорили со своими женами и детьми, обнимали их. «Словно на войну уходят» – подумал я, и одернул себя. Ведь так, по сути, и было. Каждый из них понимал, что может не вернуться, став очередной жертвой волколака. И, тем не менее – они ехали со мной. Было ли им страшно? Уверен, что было. А мне? Странно, но я не мог ответить на этот вопрос наверняка.
Я чувствовал возбуждение от предстоящей охоты, и не мог сказать, насколько это хорошо. А еще я знал, что обязан помочь этим людям. То, что я сказал Сейвалу и Финвалу в доме, было чистой правдой