>
Возраст: девятнадцать лет
Я часто думала о первом человеке, познавшем чувство любви.
Сразу ли он понял, что с ним происходит? Или, может, он принял любовь за сердечные боли? Был ли он счастлив? Печален? Была ли любовь взаимна или осталась безответной? Сколько времени ему потребовалось, чтобы полюбить? Сколько дней, месяцев, лет?
Был ли этот человек напуган?
Признался ли он первым или ждал признания от другого?
Любовь всегда была для меня сложной системой, потому что я видела слишком много ее нездоровых, испорченных форм. Но потом я встретила Лэндона и поняла, что любовь может возникнуть из ниоткуда. Я не могла и подумать, что однажды полюблю своего заклятого врага. Искренне верила в то, что единственным словом, описывающим наши отношения, было и будет – «ненависть». Но любовь проникла в мою душу, совершенно не заботясь о мнении разума. Единственное, что ее волновало, – то, как мое сердце билось ради Лэндона.
Любовь вихрем врывается в человеческую жизнь, не беспокоясь о времени, месте и обстоятельствах.
Любовь приходит – иногда желанная, иногда нет – и наполняет людей теплом, надеждой, сочувствием. А когда любимый человек уходит, вам остается лишь ждать его возвращения, затаив дыхание.
Прошло девять месяцев с тех пор, как Лэндон уехал, и постепенно все окружающие начали терять веру в то, что связывало меня и его.
Но мнение других людей меня не беспокоило – наша любовь жила.
– Думаю, у тебя есть полное право встречаться с другими парнями, – заявила Трейси после школы. – Это твои лучшие годы, а ты упускаешь возможность ходить на свидания просто потому, что ждешь человека, который, возможно, даже не думает возвращаться. Как долго ты собираешься его дожидаться?
Даже не знаю – может, примерно столько же времени, сколько до тебя доходило, что Реджи – придурок?
Впрочем, вслух я этого не сказала. Улыбнулась и позволила ей высказаться – моя вера в Лэндона оставалась достаточно сильной, чтобы не поддаваться влиянию чужого мнения.
– Не слушай Трейси, – сказала Рейн, когда мы остались наедине. – По-моему, то, что ты ждешь Лэндона, очень романтично, как будто вы оба в своем собственном фильме. Когда найдешь себя, возвращайся ко мне. – Она притворно потеряла сознание, прижав руку к груди. – Боже, вы двое прямо как из «Дневника памяти»[1]. Он – твой Райан Гослинг, так что не обращай внимания на Трейси. Она понятия не имеет, о чем говорит.
К сожалению, Трейси оказалась не единственной, кто с недоверием относился к нашим с Лэндоном отношениям. Моя мама думала точно так же, но я винила в этом ее собственную боль после расставания с отцом. Она не понимала, что пережитые тяготы сформировали между нами особую связь. Так же как и моя кузина. Элеонора до сих пор была уверена в том, что он изменил мне с той второкурсницей, и ненавидела его до глубины души.
Кроме Рейн, единственным человеком, который искренне верил в нашу историю любви, была моя бабушка. Мима все время спрашивала о Лэндоне – узнавала, как его сердце. Она верила в нашу необычную любовь, даже когда казалось, что весь остальной мир против нас.
– У каждого есть своя правда, Шеннон София, – произнесла Мима, качая головой. – Если у тебя длинные волосы, тебе скажут их обрезать. Если короткие – отрастить. Когда ты стройнеешь, тебя называют слишком худой, когда набираешь вес – толстой. Поверь мне, ты никогда не будешь счастлива, опираясь на мнения других людей. Кроме того, внимательнее относись к друзьям, умей отличать подлинную дружбу от фальшивки. Кто-то может называть тебя своим другом, но втайне желать тебе зла. Будь осторожнее с той девушкой, Трейси. Мне кажется, она склонна к зависти. С возрастом ты поймешь, что долгая история дружбы не всегда означает, что у нее есть будущее.
Мудрость от Мимы.
Я не обсуждала наши с Лэндоном отношения ни с кем, кроме Мимы и Рейн. Я позволила нашей любви оставаться тайной. Мы не утратили связь, хотя нас разделяло больше двух тысяч миль. Мы пообещали друг другу быть рядом, несмотря ни на что. Свой день рождения Лэндон собирался провести в моих объятиях либо весь день проговорить со мной по телефону – чтобы я точно знала, что его сердце все еще бьется. Я знала, как тяжело ему дается этот день, и не хотела оставлять его наедине со своими мыслями.
И это не было игрой в одни ворота. Всякий раз, когда я нуждалась в нем, он был рядом.
Время от времени мы созванивались, но Лэндон не был большим поклонником телефонных разговоров – впрочем, как и я. Эта причуда, по мнению Трейси, являлась одной из многих проблем в наших отношениях на расстоянии. Тем не менее нам это не мешало. Мне не нравилось держать телефон у уха и трещать в трубку, поэтому большую часть времени мы переписывались по электронной почте, но все же моим любимым способом общения оставались наши записные книжки.
Мы посылали друг другу блокноты— прямо как в старших классах. Из-за занятости нам удавалось обмениваться ими редко, раз в несколько недель, – по этой причине каждая посылка от Лэндона становилась для меня рождественским