и спросил:
– Это его голова?.. – И махнул рукой в сторону скорой. – Он… Вику?..
– А какая сейчас разница? – И дернул плечами. – Все равно виноват я… А этот… Да что уж теперь…
Печорские даже и не подумали меня разубеждать, постояли ещё с минуту, по истечении которой князь опять вздохнул и сказал:
– Алексей, как бы то ни было, Виктория прекрасно знала с кем именно состояла в отношениях, и я уверен, что в свои последние дни она была действительно счастлива. Конкретно тебе могу сказать одно, будь достоин памяти моей внучки. – Старик вздохнул в третий раз. – И еще, Алексей, после проведения всех необходимых следственных мероприятий мы заберём Викторию в ее родной дом. О похоронах сообщим отдельно.
Фактически это означало, что меня до похорон в доме Печорских видеть не желают. Что ж, может, это и к лучшему – не представляю, как буду теперь смотреть в глаза родичам Вики…
Князь развернулся и с прямой спиной зашагал в сторону стоящих за оцеплением остальных своих родичей, а так и не сказавший мне ни одного слова отец Вики пошел следом.
Отчаяние навалилось на меня с новой силой, и я побрел обратно к скорой.
– Как ты, Лёшка? – сквозь свист в ушах услышал голос деда Михаила.
Когда он успел подойти? Впрочем, наплевать…
За спиной деда стоял мой отец и тоже демонстрировал желание знать ответ на этот вопрос.
– Как я? Не знаю… – и пожал плечами.
– Уже разговариваешь, и то в гору, – кивнул дед. – Мне какие-нибудь слова утешения надо сейчас говорить, или это бесполезно?
– Бесполезно.
– Что Печорские сказали?
– Что Вику домой заберут и о похоронах известят.
– Не пробовали тебя… виноватить? А то старший Печорский на эмоциях может…
– Не пробовали, – меня начал напрягать этот беспредметный разговор.
– Ты, Лешка, главное, не вини себя, – продолжил тем временем дед, – это судьба или, если угодно, Господь посылает тебе испытания…
– Убивая при этом моих близких? – поморщился я. – Обалденное испытание!
– И тем не менее… Я, Лешка, в свое время на войне кучу людей на верную смерть послал, да и в относительно мирные годы тоже. И со многими из этих людей дружил… Тоже, как и ты, терзался, поначалу спать не мог, да и сейчас они все мне во сне являются… Но рук я, Лешка, не опустил, стиснул зубы и продолжил жить дальше. Так уж устроена наша жизнь, и мы ничего с этим поделать не можем.
– Деда, ты же понимаешь, что это пустые разговоры… – отмахнулся я. – Лучше принеси мне еще бутылку коньяка. – И уселся на подножку скорой.
Дед переглянулся с отцом и кивнул:
– Хорошо.
И только они собрались уходить, меня как прорвало:
– Знаете, почему только я виноват в смерти Виктории? А я вам скажу! Помните то похищение Ани Шереметьевой? Те фотографии Вики и Леси, разбросанные по всей машине княжны? Этими фотографиями Тагильцев и Бирюков, суки рваные, конкретно