глядя на меня.
– А я ей уже как брат, – безапелляционно заявил я, потому что оно так и было.
Я бесцеремонно вытолкал Славку со двора. И, как оказалось, правильно сделал.
Когда я вошёл, Эмма сидела за столом в кухне только что проснувшаяся, недовольная, лохматая.
Бабушка хлопотала у конфорок печи. Когда я вошёл, она кивнула в сторону полотенца, висевшего на спинке стула. Быстро она приняла мои утренние обливания.
– Вытрись как следует перед тем, как в дом заходить, – сказала она, – а то вечно с тебя течёт…
– Хорошо, – с улыбкой сказал я. – Сейчас еле отбился от Славки. Хотел с Эммой поговорить.
Эмма тут же проснулась и сделала испуганное лицо.
– Чего он хотел? – удивлённо спросила бабуля, оторвавшись от кастрюли.
– Шефство мечтает над Эммой взять, – подмигнул я бабушке, раздеваясь до трусов. – Беспокоится, всё ли она в поход взяла.
Я взял ведро и потащил его во двор.
– Полотенце! – крикнула мне в след бабуля.
Эмма взяла полотенце, вышла из хаты и выглядывала из двери сеней, с любопытством наблюдая за мной.
Я лил на себя воду медленно: и руки качаются, пока десять литров над головой держишь, и эффект от обливания усиливается.
Я поставил пустое ведро на крыльцо. Стянул у впечатлившейся Эммы с плеч полотенце и шлёпнул им её по бёдрам, намекая, чтобы она свалила в хату и дала мне раздеться и вытереться.
Она, насупившись, ушла. Я так и не понял, чего она обиделась, не стриптиз же я должен был ей в сенях устраивать.
Я обернул полотенце вокруг бёдер, мокрые трусы швырнул в грязное бельё и пошёл одеваться в комнату бабули.
Одевшись, я вышел к столу, на котором уже стоял завтрак: омлет и бутерброд с маслом.
– Ба, а можно взять баранок в поход? – спросил на всякий случай я.
– Бери, конечно.
– Дай, пожалуйста, мешочек какой-нибудь, – попросил я, уплетая омлет.
Надо сразу бутылку вина в рюкзак положить, чтобы не забыть, подумал я, наливая чай.
– Рюкзак! – вырвалось у меня. – Я же не нашёл ещё рюкзак. Ба!
– Что ты орёшь? – спокойно ответила бабушка. – В сенях посмотри в сундуке.
Я поставил чашку на стол и рванул в сени. В сундуке, и правда, нашёлся брезентовый рюкзак с клапаном на ремнях и тремя внешними карманами. Вместительный такой.
Как я мог забыть про рюкзак и всё остальное?! Я принёс его в хату, положил на Инкину кровать, на которой сейчас спал. Она была уже заправлена. В рюкзаке, во внешнем кармане, оказался в отдельном мешочке набор КЛМН, коробок спичек в жестяной коробке от драже монпансье, армейская фляжка и компас. Уже что-то.
Я пошёл, глотнул чаю и закинул в рот баранку. Сходил в сени за спальником.
– Ба, дай трофейный фонарик в поход, – попросил я. – А ещё старые штаны тёплые две штуки. Два свитера старых, один с горлом. Рубашку и носки: две пары тонких, две пары толстых. И есть какая-нибудь куртка или штормовка старая?
– Посмотрю сейчас.
Я опять глотнул чаю, закинулся баранкой и пошёл за водой.
Когда я