и Джесс говорила, что он работает над каким-то новым проектом. Так что будем надеяться…
– Ладно она себя этими сказками кормит, но ты-то куда? – в своей привычной манере перебивает меня мама. – Поговорила бы ты с ней, что ли.
– И что мне ей сказать?
– А то ты не знаешь? Ее мать всю жизнь спасала этого алкаша-неудачника, а теперь и она по ее стопам идет. Джесс ведь такая красивая, такая талантливая. Ну неужели на Бродвее нет ни одного приличного актера, режиссера – кто там еще бывает?
– Не знаю, но, как увижу Джесс, обязательно постараюсь передать ей все слово в слово.
– Не паясничай. Ты ведь поняла, что я имела в виду. – Мама настороженно хмурит брови.
– Да, думаю, суть я уловила, – широко улыбаясь, отвечаю я, закрывая глаза.
– Я недавно Ника встретила. Мы тут в Квинс ездили, у отца дела были, ну а я…
– Ну а ты решила повидаться со своей старой подругой Викторией и по случайному совпадению мамой Ника, – помогаю ей закончить предложение я.
– Он все так же хорош, как и прежде, и, между прочим, до сих пор не женат и ни с кем не встречается, – продолжает мама. – Спрашивал про тебя.
– Рада, что у тебя выдалась возможность повидаться с Викторией. Она хорошая женщина.
– Ты меня вообще слышала?
– Конечно.
Раздается скрип соседнего шезлонга, и в следующий миг я ощущаю на себе чей-то пристальный тяжелый взгляд. Чей-то? Разумеется, мамин. Ее главная беда – она совершенно не знает меры. Ни в чем. И если это расточительство уместно в быту, то в отношениях совсем нелишне уважать чужие личные границы.
– Может быть, вам стоит снова встретиться: сходить в кино, поужинать? Я уверена, он все еще любит тебя.
– Круто. Но мне этого совсем не хочется.
– Дочка, ну почему ты так упряма! Жизнь продолжается, зачем ты себя хоронишь?
– Не волнуйся, живой я в гроб не лягу.
– Даже в шутку не смей так говорить!
– А я не шучу. Я сама со всем этим разберусь.
– Да? И когда это наконец случится? Ты уже столько лет топчешься на месте, и я не знаю, как вытащить тебя из этого состояния. Ты же не хочешь ничего слышать!
Бессмысленно и дальше пытаться наслаждаться солнечными лучами, когда над тобой нависла такая грозовая туча.
Тяжело вздыхая, я открываю глаза, усаживаясь на шезлонге. Мама внимательно смотрит на меня, вероятно, ожидая получить ответ. Ответ.
А какой у нее был вопрос? Ах да, когда это наконец случится?
– Даже не знаю, что тебе сказать. Полагаю, в книжках по психологии, которыми заставлены почти все свободные полочки в библиотеке, ты уже отыскала хотя бы один верный ответ.
– И не один! Но беда в том, что ничто не подходит. Все через это проходят…
– Нет, мам, ВСЕ через это не проходят! Это не какая-то Триумфальная арка, пройти через которую большая честь для каждой девушки. Нет, черт возьми, это не оно! И да, я не одна соприкоснулась с этой мерзостью, но это не значит, что я должна проживать это так же, как и другие. Нет!
– Джен, уже почти пять лет прошло, чего ты