проплакала всю ночь, а наутро решила, что лучше пару деньков послушается воли своего родственника и тот станет к ней помягче. Он был, конечно, очень суровым, но отходчивым, особенно когда перед ним пресмыкались и льстили.
И Паола не ошиблась: вскоре хозяин дома смягчился и вновь разрешил ей гулять в одиночестве. Только чтобы её никто не видел, и не ходило всяких странных слухов.
– И неудивительно: потому что сам сатана принимает вид Ангела света… а потому не великое дело, если и служители его принимают вид служителей правды; но конец их будет по делам их.
Страннее всех вело себя чудовище.
Оно не было похоже на отца лжи из Ветхого и Нового Завета: он не умел говорить, он не вёл себя разумно, не понимал человеческую речь, а ещё двигался, как животное, и ел точно так же. Соблазнитель и обманщик, заставляющий человека свернуть с пути Божьего? Вряд ли. А вот дикий зверь, враг рода человеческого – пожалуй. Он пытался выползти на берег и достать до Паолы; у него этого не получалось, и тогда демон издавал странный рык и нырял обратно в воду. Паола пыталась справиться с дыханием, затем крепко сжимала в руках Библию и тихо-тихо повторяла про себя молитву, изгоняющую демонов; она не помогала в уничтожении чудовища, зато успокаивала Паолу и давала ей ложную убежденность в своей безопасности.
А порой чудовище пело. Оно не произносило человеческих слов, скорее, мычало какую-то неведомую Паоле мелодию, но его голос был столь прекрасен, что девочка едва не забывала о чтении молитвы, заслушиваясь пением этого существа.
Невероятная красота. Голос, близкий к Божественному.
Но именно так сатана и сводит с пути верующих праведников, соблазняя их, заставляя богохульствовать и забывать слово Божие. И как у неё только язык повернулся назвать голос этой твари Божественным?
Паола отхлестала себя по щекам, а чудовище, не мигая, разглядывало её, как будто бы стараясь понять.
– И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился…
Однажды Паола заснула в пещере. Ночью до того она не выспалась: семья принимала роды у коровы, и потому ни о каком сне не могло быть и речи. Её поставили помогать, но когда перепуганная Паола начала тянуть телёнка за ноги вместо головы, то её грубо оттолкнули и велели не мешаться под ногами, раз она «ничего не умеет». Маленький мягкий телёнок немного сгладил горькую обиду, однако всё равно девочка всю ночь страдала и плакала, пока не получила подзатыльник от одной из дочерей хозяина с раздраженным рявком: «Да хватит выть уже, спать мешаешь, коза!».
Паоле едва хватило благоразумия, чтобы не убежать в пещеру ещё утром, вместо уроков. Но это вызвало бы вопросы и подозрения, поэтому она, сдерживая слёзы, просидела все занятия, а потом под шумок убежала в лес.
По-хорошему ей больше не надо было бы возвращаться. Не надо мучить себя, заставляя терпеть грубых и жалких людей, которые постоянно делают ей больно, не надо притворяться