и рухнула на пол. Ко мне подбежали и схватили за плечи. В свете лампочек, слепивших меня, не удалось ничего рассмотреть. Сильные руки подняли, как пустой бумажный пакет, и понесли в комнату.
Я услышала сигнал поезда, шумный и скрипучий, а потом знакомый голос: «Открывай глаза».
Всё плыло. Я видела только очертания и чёрные фигуры. Потом желеобразная жижа полезла из горла, мне показалось, что кругом голоса, что-то говорящие. Я опять провалилась в забытьё.
Помню свет, одеяло, другую на ощупь одежду на себе. Темноту, шум и внутреннюю боль. В груди разрывалось, в голове распирало. Жидкость во всём теле остановилась и стала забиваться под кожу.
– Что с ней?
Молчание.
– Очнись.
Молчание.
– Умирает…
Я не умру. Я здесь. Достаньте меня из кромешной темноты, где руки мертвецов цепляются за плоть и тянут вниз, сдирая её и довольствуясь этим. А там, наверху, есть свет, есть мягкие кисти, которые готовы вытянуть меня отсюда. Да только до них не дотянуться, за них не ухватиться. Иначе они мне не помогут.
У меня есть дело, которое я должна завершить. Есть люди, которые нуждаются во мне. Я должна открыть глаза. Я смогу дотянуться, схватиться. Только не отпускайте меня. Умоляю… Я жива и буду жить!
Веки поднялись. В углу стоял стул. На нём сидел Клий. Он спал, а я попыталась позвать его. Брат суетливо поднялся на ноги и протянул мне минералку. Я пила. Не помню. Да, пила. И снова провалилась в забытьё.
Утром следующего дня окончательно пришла в себя. Клий продежурил около койки сутки и сейчас был похож на переваренную морковь.
– Ну ты и выдала вчера, – устало пробормотал он. – Полиглот весь вечер отдраивал комнату.
– Не понимаю… – уточнила я.
Клий пододвинулся ближе и похлопал по плечу.
– Иду я вчера в комнату после посвящения. Голова раскалывается. Дышать трудно. Смотрю, – сделал он паузу и выставил ладони, – ты ползёшь по ковру. Я подбегаю, а ты что-то бормочешь. Так и не понял. Я подхватил тебя и занёс в комнату, а тебя начало рвать. Пришли Полиглот и Мося. Полиглот остался, а я и сосед понесли тебя в медпункт. Знаешь, как я страдал, когда тебя вырвало на меня в дверях медкабинета. Полминуты не хватило, чтобы избежать подобного унижения.
Я закрыла лицо ладонью и села.
– Кто-то знает об этом?
Клий потёр подбородок и ответил:
– Туру, поскольку ставил печать. Охранники, которые видели нас по пути. Учитель Миля, который выходил из тира, когда я бежал с тобой на спине и командовал соседу открыть входные ворота. И медперсонал. – Брат помычал и резко вздохнул. – Ах да. Ещё вездесущий ЛеГод. Его огорчило твоё состояние, и он попросил Туру проверить тебя на наличие скрытых печатей. Но тот вроде бы заступился, однако лично попросил меня проводить тебя к нему в кабинет.
Я зажмурилась и спустила ноги с койки.
– Сама к нему собиралась, – пробормотала