ее была плавной и женственной. Стан ее слегка изгибался в ритм шагам, но шея и голова были неподвижны. Все было удивительно здесь! У нас носили воду в кожаных мешках и мы никогда не видели таких кувшинов. Мы поняли, что это Рахат по тому взгляду, который обратил на неё Наран. Девушка присела и сняла кувшин с головы. Отец помог ей. Они поставили воду на большой камень и она нагнула кувшин. Свежая, холодная вода потекла из тонкого носика прозрачной струйкой. Мы по очереди умылись и вымыли руки. Девушка была невысокого роста, стройная и красиво сложённая. Мы переглянулись с Алтанцецег, нам она не показалась красивой. Слишком светлая матовая Кожа, небольшой нос и слишком густые чёрные брови, сросшиеся на переносице, чёрные длинные ресницы, опущенных глаз, длинная изящная шея и грудь, высокая, округлая и большая, как у кормящей матери! Все было необычно в ее облике. Грудь особенно подчеркивала тонкую талию, очертания которой не скрывал даже просторный халат и платок, покрывавший волосы и плечи, такой же, как у матери. На макушке была маленькая круглая шапочка из яркого, красивого шёлка. Наши мужчины молчали, тоже разглядывая ее. Я посмотрела на Мягмара и увидела взгляд, устремлённый на грудь. Мне девушка сразу же не понравилась. Все в ней было слишком. Она сильно отличалась от девушек нашего племени. И тут я увидела, как из-под опущенных густых ресниц, похожих на крылья бабочки, полыхнул огонь. Я увидела страсть, с которой она посмотрела на Нарана. Ее глаза, не такие раскосые, как у нас, напоминали глаза лошади, или газели. Почувствовалось что-то общее, что об’единяло их с братом, я поняла, что это именно та девушка, которую мог полюбить Наран. Он не отводил от неё взгляда. Губы ее, пухлые и яркие были похожи на лепестки мака, они слегка приоткрылись и на них мелькнуло что-то вроде улыбки. Это был безмолвный разговор двух влюблённых. Видно было, что сейчас они существовали друг для друга и все остальное было неважно… Нас пригласили в дом. Дом был каменный и внутри было прохладно. Очаг располагался не посередине комнаты, а у стены, обстановка была необычная, но видно было, что семья небогата. Вдоль стены сложены стопкой тюфяки, на полу лежал толстый потёртый шерстяной ковёр. На него мать расстелила большое полотно, являвшееся скатертью, вокруг положила подушки. Рахат накрывала на стол, отец же с ещё одним юношей, старшим братом Рахат, занялись нашими лошадьми. На стол поставили большой чайник с длинным носиком, принесли кувшин с молоком, свежий сыр и лепешки, более белые чем у нас, они заняли почетное место посередине скатерти. Мать принесла красивые глиняные пиалы и большое блюдо с фруктами. Стол получился скромным, но очень красивым. На столе не было мяса и таких привычных нам шариков соленого сухого сыра, не было наваристого жирного бульона и перемолотой обжаренной ячменной муки, которую мы добавляли везде, но были ароматные нежные абрикосы и сливы. Мы же знали вкус только сушеных фруктов, которые покупали у купцов и некоторые лесные ягоды, которые мы заготавливали впрок. В доме царил полумрак, окна
