Хирурги человеческих душ. Книга вторая. Моё время. Часть первая. Вторая оттепель
проклятиями и отборным интернациональным матом, удивительно полно передававшим многогранность переживаний советского человека, устремилось не менее дюжины офицеров и прапорщиков всех мастей. И уже «в третьей волне» преследующих двигались участковый Порошин, Пылёв и очухавшийся Подлужный. Короче говоря, картина трагикомически напоминала типичную милицейскую операцию по плану «Перехват».
Жерздеву до посёлка оставалось всего ничего. А там, среди стариков, женщин и детей, загнанный в угол зверюга мог натворить много новых бед. Видимо, об этом же подумал и Мудрых. Потому он на бегу достал из подмышки пистолет, произвёл предупредительный выстрел вверх, а затем открыл огонь на поражение. Третья пуля «нашла» Каратиста. Она угодила в спину, сбив его с ног.
Когда преследователи настигли беглеца, то увидели кровь, стремительно и обильно пропитывавшую одежду колониста. Жерздев быстро терял силы. На УАЗике его доставили в вёпсовский фельдшерско-акушерский медпункт в бессознательном состоянии. Там Каратиста осмотрел поселковый фельдшер и беспомощно развёл руками: выстрелом был повреждён подключичный отдел артерии. Требовалась срочная хирургическая операция и переливание крови, что в почти таёжных условиях не представлялось возможным.
…Жерздев умер от острой кровопотери. Судмедэксперт Старков здесь же произвёл вскрытие трупа – третье за три часа. Тело Каратиста передали по акту администрации колонии для захоронения. Поскольку после вскрытия фельдшерский стол не успели привести в порядок, то Подлужный присел за тумбочку, на которой от руки и под копирку написал постановление о прекращении уголовного преследования по факту правомерного применения оружия Мудрых Владимиром Степановичем, что повлекло смерть Жерздева. В действиях начальника уголовного розыска он усмотрел необходимую оборону и крайнюю необходимость. Один из экземпляров постановления он вручил «под роспись» беззубому Сырцову.
Приговор человеконенавистнику был вынесен. Однако проблема Сылкаспецлеса всё более властно заявляла прокурору Красносыльского района о себе. Её надо было решать. И частным проявлением этого стало задержание прапорщика Растащилова, которого Подлужный вместе с Мелюзиком повёз в Красносыльск.
11
В город оперативная группа возвратились уже под вечер. В том числе и начальник следственного отделения Хохолков Егор Григорьевич. На Вёпсе он тоже не терял времени даром, раскрыв кражу, совершённую ещё одним колонистом.
И когда члены группы, уладив все неотложные следственные вопросы, стали расходиться из милиции, Хохолков предложил Подлужному:
– Алексей Николаевич, я только что жене звонил, она борщец знатный сварганила и котлеты. Да свежую картошечку с нашими сылкинскими боровичками пожарила. И прочие местные деликатесы…Всё кипит и шкворчит. Давайте ко мне. Вы же пока в гостинице обитаете? Так чего вам столовский ширпотреб хлебать? И Володя к нам присоединится.
– Хотелось