у меня студентка, в лучший университет её отдал, на платное отделение. Будет финансами заведовать, как отучится. Голова у неё светлая, всё получится, – нахваливал меня отец, и я стыдливо краснела.
– Нравится учеба? – ради поддержания диалога спросил Богдан.
И я ощутила себя маленькой девочкой, которую допрашивают взрослые за столом. А ты сидишь такая в платьице, с косичками, и смущаешься под их строгими взглядами. Странное чувство. Я… почему-то я не хотела казаться маленькой этому мужчине.
– Да, вполне, – ответила сухо.
Вот и весь наш диалог.
Кто же этот Богдан? Откуда он взялся? Папа не рассказывал про него раньше, я не помню среди деловых партнеров этого мужчину. А такого невозможно не запомнить, даже если увидел случайно. У него даже имя особенное, редкое, необычное.
Он просто появился в нашей жизни.
И ушел поздним вечером, а я всю ночь перерывала интернет в поисках крупиц информации. Почему-то мне хотелось узнать всё о нем. Но, к сожалению, сеть молчала. Удивительно, в двадцать первом веке про любого можно накопать компромата.
Кроме него.
Он был словно призрак.
Меня злило отсутствие результатов. Я копалась ещё и ещё. Подключила подруге-Риту, и вместе мы излазили интернет вдоль и поперек.
– Неуловимый какой-то этот твой Богдан, – покачала головой Ритка после нескольких часов бесполезных поисков.
– Он не мой.
– Тем более. Забей на него, чего ты к нему привязалась?
– Как ты не понимаешь? – я разозлено тряхнула волосами. – Мне нужно знать, с кем сдружился папа. Он его домой привел, понимаешь?!
– Так спроси у него сама.
Подружка пожала плечами. В её мировоззрении всё было просто и понятно.
– Угу, так и спрошу. «Пап, а что за мужик к нам приходил?»
– Почему нет? Ты имеешь право знать, кто к вам шастает. Сашка, ты слишком загоняешься, реально. Всё, я отказываюсь продолжать. – Она хлопнула крышкой ноутбука. – У вас есть что-нибудь сладенькое?
Ритка – невозможный едок всяких вкусностей. Пирожные, тортики, конфеты пропадают в ней как в бездонной бочке. Никак, между прочим, не отражаясь на фигуре. В ней, миниатюрной брюнетке, сорок килограмм живого веса. Ветром её не сдувало только потому, что Рита обвешивалась с ног до головы побрякушками и носила туфли на пятнадцатисантиметровой платформе.
Мы спустились вниз, на кухню, где развернулось настоящее поле боя. Мама разложила по всему пространству – тридцать метров, как-никак! – посуду, ингредиенты, а сама шинковала ножом зелень. На плите что-то булькало и пыхтело.
Вообще-то в теории мы могли позволить себе кухарку, но мама слишком любила готовить. Она каждый день придумывала что-то новенькое, устраивала нам с папой вечера разных кухонь. Судя по запаху, сегодня нас ждало что-то азиатское, остро-сладкое, на кокосовом молоке.
– Здравствуйте, Ирина Валерьевна, – помахала подруга маме, та улыбнулась в ответ.
– В морозилке мороженое, – угадала она мысли Риты.
– О, спасибо. Слушайте, – подруга