самый минимум топлива – на один-два импульса, если возникнет опасность столкновения и понадобится срочно отвести контейнер от станции. Штатно тормозить уже будут Вэнс и Рукавишников… вот!
Зрители не слышали шипения реактивных струй – в вакууме звук не распространяется по причине отсутствия воздуха. Зато им отлично были видно, что выхлопы на этот раз гораздо больше и длительнее, чем те, что можно было наблюдать при разгоне «портеров» – сейчас им приходится вместе с собой тормозить несколько тонн массы покоя грузового контейнера.
– Дистанция до «причала пятьдесят метров. Скорость сближения семь метров в секунду… пять… три… сейчас!
Ферма занимала уже треть поперечника большого экрана, и зрители ясно видели, как прикреплённый к балке овальный предмет вдруг лопнул, превратившись в комок смятой ткани – и мгновенно надулся, став сплюснутым овальным пузырём, раскрашенным жёлто-чёрными полосами. То есть это Дима знал, что они жёлто-чёрные – установленные на контейнере экраны давали исключительно чёрно-белую картинку.
– Сработали амортизационные мешки. – с видимым удовлетворением прокомментировал Евгений Петрович. – принцип тут тот же, что у кранцев на морских судах – смягчить соударение борта корабля и края пристани.
Пузырь, исчерченный косыми полосами, приблизился, вырос во весь экран, и дальнейшего Ветров уже не видел – лишь картинки, передаваемые с боковых камер, затянуло какой-то белёсой мутью.
– Мешки одноразовые. – объяснил Геннадий Борисович. – При соприкосновении они лопаются, а остаток инерции гасят амортизаторы из деформируемого неупругого пластика, тоже одноразовые. В противном случае, воздух в мешках сжался бы, амортизаторы бы спружинили и оттолкнули контейнер от пирса. Пришлось бы снова вести его на сближение.
Изображения с боковых камер перекрыли «холодильники» на спинах космонавтов. Видно было только, что они возятся с чем-то возле передних граней контейнера.
– Закрепляют швартовые тали. – сказал инженер. Как закрепят – включат лебёдку, она притянет контейнер вплотную к пирсу, сработают захваты… вот!
Из динамика над экранами раздалось шипение, сквозь которое отчётливо пробивалась русская речь:
– Контейнер зафиксирован на «причале». Маневровый блок отключён, «портеры» возвращаются на станцию. Швартовка завершена.
Изображения замерли на всех экранах кроме одного, с которого шла картинка из Хьюстона – управление швартовкой осуществлялось не из нашего ЦУПа, а из американского. Оно и понятно, подумал Дима, это же их станция. На экране было видно, что люди, сидящие за рядами пультов, стали вставать, аплодировать. Многие обнимались, хлопали друг друга по спинам и плечам. Зрители в аудитории тоже зашумели, задвигали стульями.
– Что ж товарищи! – Евгений Петрович беззвучно изобразил сдержанные аплодисменты. – Поздравляю вас с очередным успехом нашего Проекта. Все свободны. Кроме он посмотрел на Диму. – Кроме вас, Ветров. У нас есть к вам небольшое предложение.