отголоски прошлого, чего-то знакомого и неприятного. Сердце сжалось, и какой-то дикий, неконтролируемый страх овладел всем его телом.
А потом появилось странное, плохо поддающееся описанию, острое желание идти вперед. Оно как бы манило и подталкивало его, сулило необычайные наслаждения и неизведанные ощущения. Однако же, несмотря на эту манящую силу, мальчик чувствовал в своем сердце, что правильным будет собрать в кулак всю волю и не поддаваться сладкому зову. Иногда мы очень многое оправдываем своими неконтролируемыми желаниями и считаем, что не поддаться им было нельзя, ибо это противоречит нашей природе. Но сильные духом люди знают, что наша воля сильнее любых страстей мира, и если однажды вы сами захотите сказать «нет» какой-нибудь пагубной привычке, то, поверьте, вы от нее избавитесь.
Артур не осознавал еще вполне эту мудрость, но сердце подсказывало ему правильные действия. Сопротивление, которое он выказал по отношению к этому сладкому призыву, совершенно лишило его сил. Юноше стало так плохо, что он в изнеможении остановился, прислонившись к одной из пыльных стен. У него закружилась голова.
– Я.… не могу, – прошептал Артур тихо и жалобно. Алан и Тэнка не проявили ни малейшего участия; более того, они даже не обернулись в его сторону, а продолжали устремляться вперед, словно ведомые какой-то непостижимой, нечеловеческого происхождения силой.
– Стойте, – слабо пробормотал клипсянин, не имея в себе достаточно сил произнести это более убедительным голосом. Действовать нужно было быстро, и мальчик, превозмогая ужасную слабость, схватил с земли первый попавшийся камень и кинул его в сторону Алана. Камень больно ударил проводника по ноге, и тот в недоумении остановился. Он словно какое-то время размышлял, откуда мог прилететь этот осколок мрамора, который причинил ему такую боль. Затем он перевел взгляд на Артура, и глаза его неестественно помутнели.
– Это ты, да? Ты! – Эти фразы Алан с ненавистью исторгал из своей глотки и представлялось, что они принадлежат вовсе не ему, а другому, неизвестному чужаку, но по какой-то немыслимой причине эти слова помимо воли выходили именно из его рта. А потом случилось совсем невероятное: проводник медленно достал из-за пазухи кривой нож.
– Очнись, очнись! – в волнении шептал Артур, но тщетно.
– Кто ты вообще такой? – распалял себя Алан. Его рыжие волосы разметались по плечам, а глаза горели огнем ненависти. – Появился невесть откуда и неизвестно, куда идешь. В то время как другие должны вкалывать в поте лица ради какой-то там ничтожной ветки! Я не верю тебе, не верю, что ты ищешь своих друзей. Ты не тот, за кого себя выдаешь! Ты – ме-е-ерзость! – во весь голос кричал обезумевший юноша, а его выкрики эхом разлетались по пещерам.
Все эти слова напоминали бред, и действительно, Алан будто постепенно сходил с ума. Взметнув своей рыжеволосой гривой, в несколько громадных прыжков он подлетел к Артуру и хотел было ударить того ножом, и даже успел замахнуться, но между ними неожиданно