сидел и слушал, кое-кто даже записывал в блокнотики или тетрадочки наиболее интересные сведения, а я ломал голову – стоит ли вносить «рацпредложение» о введении «секретных тетрадей», прошитых и пронумерованных? Чтобы было всё как положено. А ещё нам понадобится «секретчик». Помнится, в хитрой «школе» никто не желал отвечать за «секретный» чемоданчик, где хранились наши конспекты. Кому хочется до начала занятия переться в спецчасть, забирать чемодан, а по окончании лекции, когда все дружно бегут либо в курилку, либо в столовую, идти опять же в комнату за стальной дверью сдавать наши каракули, теряя своё личное время?
Немного пораскинув мозгами, решил, что лезть со своими советами не стану. Покамест ничего из категории «совершенно секретно» или даже «для служебного пользования» я не услышал. Влезу, так, не дай бог, меня и заставят изготавливать «секретные» тетради. Мы-то наловчились сверлить дырки электродрелью, а тут шилом придется ковырять. И чемоданчик не из легкого сплава, а какой-нибудь банковский сейф с ручкой. Нет уж, нет уж. Пусть сами доходят, своим умом. Да и зачем лишний раз подталкивать историю?
Я задумался и не сразу заметил, что меня дергает за рукав незнакомый мне человек, показывая глазами на дверь – мол, пойдем выйдем. Наш лектор, недовольный тем, что его отвлекли, собрался было обрушиться с гневной репликой, но прищурившись и, видимо, рассмотрев вошедшего, промолчал.
– Пройдемте со мной, – строго приказал мне незнакомец, затем направился прямо по коридору и завернул в какой-то закуток, упрятанный за дверью.
Похоже, здесь был когда-то чулан для хранения хозяйственного инвентаря. Тем не менее, места хватило, чтобы вместить конторский стол, сейф и пару стульев. За столом сидел сам товарищ Кедров.
– Садитесь, Владимир Иванович, – кивнул начальник отдела на один из стульев.
Мой сопровождающий сел на второй, не спрашивая разрешения.
– Что скажете, товарищ Аксенов?
Кедров пододвинул ко мне клочок серой бумаги, где было написано следующее.
Таварышшу Дзяржынскаму. Спяшу довясти да вашаго сведения, што чекист Оксенов готовил пакушение на таварища Ленина.
Он хател взарвать яго гранатой, спрятанной в бабьем туалете.
Прочитав текст, я только покрутил головой и вздохнул:
– Судя по всему – автор записки пытается выдать себя за малограмотного человека, хотя сам хорошо образован.
– Почему вы так решили? – сразу же заинтересовался незнакомец.
Человеку было лет тридцать, бороды и усов не носил, очень неприметный.
– С одной стороны, много ошибок, но слово «спрятанной» написано через две буквы «н», а малограмотный написал бы с одной, – начал я излагать соображения. – Даже малограмотный не стал бы коверкать мою фамилию. Имя Авксентий, Аксюта, чего здесь сложного?
Если «Оксюта», звучит слишком нарочито, по-простонародному. И вот ещё – «бабий», но почему тогда не