в виде маленького стального черепа. Совершенно особый кинжал – ритуальный. У дампов не было принято сдаваться в плен, и любой воин в случае такой опасности был готов нанести себе этим кинжалом последний удар – снизу вверх, в челюсть, пробивая и язык, и мозг. Умру – но ничего не скажу. Такое вот понятие о воинской чести.
Да, честь у дампов была… Чего никак не скажешь о прочем сброде, которым командовал сейчас сержант. Трупоеды-вормы – бесформенные куски дерьма, по сути своей – шустрые бомжи, обитающие на помойках. Воины – никакие, но как каратели и мародеры годятся. Особенно если хорошенько вооружить. Вот как сейчас – палаши, секиры, даже с десяток автоматов Калашникова. Да уж, Одноглазый расстарался – видать, сильно ему хотелось пощипать кронштадтские склады, в которых, говорят, много чего припрятано.
Погладив меч, Хорг с нескрываемым презрением глянул на своих подчиненных-союзничков. Огнестрельному оружию дампы традиционно не доверяли: по их мнению, пользоваться теми же «Калашниковыми» мог любой трус. Да и стрелять – много ума не надо. Знай жми на спусковой крючок, можно даже закрыть от страха глаза… и при этом чувствовать себя настоящим солдатом! Как же – у кого автомат, тот и воин!
С моря дул ветер, не сильный, но вполне достаточный, чтобы пенные волны яростно резали берег. Сквозь дымку облаков проглядывало желтое, по-осеннему холодное солнце, начинавшийся день обещал быть тусклым. Порывы ветра бросали на берег соленые брызги. Проносясь над коричневатым, засоренным морским мусором пляжем, тоскливо кричали чайки.
– Шмотрри, команжыр, – капрал Фельг указал корявым пальцем в море, на большую длинную лодку под серым парусом. Судно Одноглазого из Новоселок. Именно такое он и нанял. Или купил. А скорее всего – просто захватил, как добычу.
И что он тут забыл? Контролирует? Вполне возможно; этот дерьмообразный мут далеко не глуп.
С запада, со стороны форта Риф, гулко донесся выстрел. Потом еще один. И еще.
– Впередш, парни!
Махнув рукою, сержант погнал своих людей вдоль берега. Вовсе не на запад, к форту, где сейчас зачинался бой. О, нет! Совсем в другую сторону.
Шли быстро, почти не переговариваясь: все было обговорено и обдумано заранее. Напасть на форт Риф, создать панику, оттянуть вражеские войска… и быстро, одним броском, напасть на Крепость с западной, не столь укрепленной, стороны. Там же, рядом, – склады. Взять все, что есть, прихватить красивых молодых рабынь – и в море. Быстро, нахально… и действенно! Честно сказать, не такой уж хитрый план – но ведь и его нужно было придумать. Что Одноглазый и сделал. И собрал войско.
– Замеченш вражешкий паштруль, команжыр, – подбежав, доложил капрал-арбалетчик. – Прикажешь вжать яжыка?
– Прикажу убить. Яжыки нам шейчащ беж надобностши.
Увы, враги оказались хитрыми! Достать их с наскока не удалось, вормы не догнали. А оставлять патруль в живых было никак нельзя – они ж все видели, примечали и теперь могли догадаться,