крови… В его крови.
– Но я…
Павел Степанович словно мысли мои читает, перебивает:
– Других поблизости нет, сегодня ты будешь мне ассистировать.
Распахиваю дверцы балкона, выхожу на воздух. Делаю глубокий вдох полной грудью и выдох, расслабляюсь.
До восхода солнца осталось меньше пяти минут. Это была кошмарная смена. Адская. Я её на всю жизнь запомню, как свой первый серьёзный профессиональный опыт.
Ад закончился двадцать минут назад… Неужели? А я только сейчас более-менее опомнилась, ведь мне казалось эта напряжённая ночь длится уже целую вечность.
У него два раза останавливалось сердце, но мы не сдавались… Сейчас опасность миновала, операция прошла успешно, по прогнозам будет жить.
Даже представить себе не могла, что это так сложно, что реалии в стократном размере далеки от моих фантазий.
Оказавшись в операционной, где каждая секунда на вес золота, только тогда ты понимаешь, как тяжело быть врачом и как много уважения заслуживают представители данной профессии.
Утренний воздух был насыщен свежестью и прохладой. Бодрил. Я выскочила на улицу в одном тонком халате, но сейчас не чувствовала холода. На эмоциях.
Я думала о мужчине не переставая… У меня у самой будто сердце останавливалось, когда что-то во время операции шло не так.
Зацепил он меня чем-то. Вот с первого взгляда глянула на него и пропала.
Душа рвалась на части, когда я смотрела на незнакомца, даже когда касалась… И линия кардиографа поразительно взметалась вверх, всякий раз, когда у нас с ним случались контакты.
– Молодец, Варя.
Вздрагиваю, слыша прямо за своей спиной голос главврача. Давно он тут стоит?
– Неплохо для первого раза. Весьма. Даже в обморок не грохнулась, – усмехается, закуривая.
– А… спасибо, – улыбку на губах выдавливаю, продолжая рассматривать крыши жилых домов, над которыми уже пробиваются первые лучи солнца.
А потом Павел Степанович протягивает мне сигарету и даёт прикурить. Хуже всего, я не отказываюсь.
Чёрт возьми, я курю! В первый раз пробую. И делаю всё на автомате. Мой организм испытал сильный стресс, наверно мне действительно это необходимо.
– Первый раз всегда страшно, а потом привыкаешь.
– Больше всего я не крови боялась, а потерять пациента…
– Понимаю, но мы врачи, а не боги, иногда случаются ситуации, когда мы бессильны. Даже, если выкладываемся на максимум. С сегодняшним случаем повезло. Ситуация была критической.
Мои пальцы трясутся, когда я подношу сигарету к губам, делая первую затяжку. Выдыхаю дым и закашливаюсь.
– Этот мужчина, он такой молодой…
И красивый.
Жить и жить ему.
– Что с ним произошло?
Степаныч затушил окурок, резко повернулся ко мне, глянув мрачно, исподлобья.
– Вяземский.
Только услышала эту фамилию, уже мурашки по всему телу.
Ему подходит. Сильная, благородная. И он, я уверена, человек непростой, высоких кругов.
– Илья Вяземский. Отныне