невиданной силой, мама постоянно пресмыкалась и казалась слабой. Она хотела такой быть. Я знала это, когда она по ночам плакала в саду и убеждала себя, что ее голова в порядке. Мама постоянно доказывала себе, что безумие ее не коснулось и она лишь та, кем хочет быть. Но это было ложью. Спазмами умирающего благоразумия.
Боль пронзает палец, кровь от пореза падает на деревянную доску. Приятно, тепло. Частичка моей жизни касается, стекает по внешнему миру, который так безжалостен к ней.
Я часто думаю о будущем и уже сейчас знаю, что в нем будет. В отличие от мамы, во мне достаточно решимости и верности. Поэтому, когда явился Воронвэ, я даже не подумала о том, чтобы воспротивиться. Он был тем, кто наставил меня на путь, который показался правильным. Он угождал моим убеждениям и одобрял желания. Ему я не казалась монстром, даже в своем истинном обличии.
Из-под бровей смотрю в окно, в котором зловеще улыбается мое отражение.
Что для меня жизнь? В ней нет ничего конкретного, важного, я давно перестала к чему-то стремиться. Лишь мысли о прошлом заставляют хоть немного понимать реальность. Только так я могу быть собой и обрести долгожданный смысл.
Незнакомец все чаще появляется рядом с Журри. Он не пытается подойти ближе, заговорить с ней или дать понять, что рядом. Незнакомец только наблюдает. Я успела выучить наизусть его внешность. Он совсем не похож на тех, кого вижу каждый день, от него не чувствуешь угрозы, он совсем ничем не пахнет и лишь магия режет нос. Иногда мне кажется, что мир вокруг него меняется, становится таким, в котором я не желаю находиться. Все, что он делает и что источает – мне неприятно. Внутри каждый раз вспыхивает пламя, которое стремиться сожрать чужака.
– Ты можешь войти, – говорю тихо, найдя его возле окна, возвращаясь из сада с чистым бельем. Ине хотелось быть добродушной, насколько это возможно. – Если хочешь.
Незнакомец медленно оборачивается и снимает капюшон с головы.
Я не знала, что запомню это лицо на долгие годы, но казалось, что и в прошлом с ним была знакома. Это сложно объяснить. Глухая память воет во мне и не знает, как выбраться. Она знает его и истошно хочет хотя бы коснуться. Этого я никак не допущу. Мой мир лишен близких людей, которые так и норовят в него попасть.
– О чем ты? – впервые слышу его голос.
Такой глубокий и тяжелый. Этот голос эхом отзывается во мне и увядает в глубинах безжалостной злобы. Я сама его топлю в надежде, что однажды он и в реальности исчезнет.
Сглатываю, пытаюсь нормально дышать. Медленно опускаю корзину с бельем на землю. Пальцы словно каменеют.
– Считаешь это нормальным? Знаешь же, что я вижу тебя здесь каждый день. И каждый раз ты все равно возвращаешься.
У него длинные черные волосы, заправленные за уши. Ростом выше меня на голову. Под плащом виднеются чистые немятые вещи, темная рубашка, заправленная в брюки, и странные подвески, которые поблескивают, оказываясь на солнце.
Мне тяжело.