слегка задумалась и показала его рост на уровне своего плеча. Глупо улыбается.
– Такого роста. Я не помню, как его зовут, но он был странно одет и хромал. У него была трость. И он был с пиратами. Ты когда-нибудь видела пиратов? Я видела. В книжке с картинками, которую купила мама.
Я не ответила, задумчиво рассматривая лицо Лии. Она была слабо заинтересована моим ответом и сразу переключилась на очередные рассказы. Я уронила голову на траву и положила руки вдоль тела. Хотелось скрыть задумчивое и полное мыслей лицо.
Маленький человек с тростью, в компании пиратов? Это мог быть он и не он, но слишком высока вероятность. Кажется мне пришлось очень много думать, прежде чем я вспомнила о том, что Самбор упомянул нашего дядю на горе орков. Он знал его имя и очень четко быстро его произнес. Гувер Рогнед. Это имя мне не пришлось долго учить. Оно врезалось в детскую память так резко и остро, что сложно забыть до сих пор.
– Можно тебе помочь? – обращается ко мне Журри, когда я готовлю морковный суп к ужину.
Я киваю и протягиваю ей нож. Девушка боится, но все же осторожно касается ручки. Лезвие выскальзывает из моих влажных рук, оставляя холод ухода и разочарование, которое мне сложно сдержать в присутствии Журри У-Танг.
Странно. После всех моих действий она продолжает пытаться поговорить, наладить общение. Она все это время молчала, никому и ничего не говорила. Я была этому одновременно рада и нет.
Журри не должна подчиняться. Такая как она имеет право подчинять себе, быть выше других, но банально не умеет. На ее месте я бы сказала Деяну о моем походе вместе с ними на гору, но это все лишь слова в моей голове. В действительности у меня, возможно, тоже не хватило бы сил. Мне нравится быть лучше Журри во всем, но, когда дело касается морали, иногда кажется, что она у нас с ней одна. Как прискорбно.
– Я долго не спрашивала, – говорит тихо и срезает тонкую стружку с толстого корня. – Что ты видела на горе? Можешь мне рассказать?
Собираю нарезанную морковь в кастрюлю и заливаю водой. Несколько капель попадает на потрескивающие дрова в печи и огонь зло цокает, обходя мокрые пятна.
– Могу, – незаметно вздыхаю. – Но зачем?
Ее глаза слегка блестят. Они красивые. Излучают надежду, яркие и легкие лучи первобытной доброты и доверчивости.
Что мне ей сказать? Да и где взять желание – это сделать? Все эти глупые разговоры никогда не приводили к чему-то хорошему и нужному. Мне до сих по кажется, что никто из них не понимает, что говорит и чего просит. Все эти детские хотелки делают хуже всем вокруг.
– Для меня это важно, – девушка грустно ухмыляется и кладет нож на доску вместе с корнем. – Правда ли все хорошо? Я знаю, что ты не станешь врать. Ты одна из немногих, кто говорит лишь правду, хоть иногда и суровую. У меня не хватило смелости поступить как ты и пойти вместе с ними, хотя почти обязана была это сделать. Я действительно