котенок. Он, наверное, потерялся от своей мамки. Ночью они вместе боялись и подружились. И еще она сказала, что, когда они в следующий раз поедут к родственникам, она обязательно познакомит свою старшую сестру с этим котенком.
* * *
Поужинав, проваливаюсь в сон. Почти уже погрузившись в него, остатками еще не успевшего заснуть сознания прокручиваю в голове, какое маленькое человеческое счастьице сегодняшнего дня было заключено в словах дежурного. Какое огромное человеческое счастье сегодняшнего дня было заключено в словах дежурного, сказанных им в телефонную трубку.
«Девочка нашлась».
Не отдам!
Рассказ
Улицы города, казалось, вымерли. Стояло душное лето – пора отпусков. Кто-то из горожан, взяв путевки, уехал на юга, кто-то отправился ближе к природе, в деревню, кто-то целыми днями валялся на песчаном городском пляже, подставляя раскаленному солнцу свои загорелые бока. Казалось, само время остановилось и улеглось где-то в тени какого-нибудь деревца в одном из городских дворов. Телефон в Дежурной Части нашего отдела милиции покрывался пылью и скоро, похоже, мог зарасти паутиной. Дежурный наряд подзабыл, как звенит его трель. Заступавшие на смену в опергруппу сотрудники первым делом расстегивали верхние пуговицы на своих форменных рубашках, затем усаживались в уютные кресла возле распахнутых настежь окон и погружались в поглощавшую их дремоту.
Поскольку в течение вот уже нескольких дней новых сообщений не было, каждый опер продолжал заниматься последним совершенным у него на участке преступлением. Если кому-то удавалось раскрыть свое преступление, Комар направлял его на помощь к другому товарищу. Последним совершенным преступлением у меня на участке была кража двух мешков сахара из подсобного помещения детского сада. Ночью злоумышленники подломили хлипкий замочек деревянной двери и, пока пожилая женщина-сторож видела свой десятый сон, пробрались на кухню, поели там (да!) и прихватили с собой два тяжеленных мешка с сыпучим белым кристаллическим песком. По мнению Комара, я должен был раскрыть это преступление еще позавчера, с закрытыми глазами и стоя на одной ноге. На каждой планерке он отчитывал меня за эту нераскрытую кражонку (так он ее называл).
Мною начинал и заканчивал каждое совещание:
– Кражонку сахара раскрыл?
– Нет еще.
– Ну что здесь вообще можно раскрывать?! – вскидывал он над столом руки. – Если мы такое не будем раскрывать! Для чего тогда мы вообще здесь нужны?!
– Кража как кража, – пытался парировать я, – не все же они раскрываются.
– Так то – КРАЖИ! А у тебя кражонка. Экспертам звонил? Что с отпечатками?
– Звонил. Все отпечатки их поварихам и кухаркам принадлежат.
– А самих поварих и кухарок этих проверял? Знакомых их, родственников?
– Проверял. Я уже у каждой из них дома побывал, и дома у тех, кто бывал у кухарок дома,