вперед, испуская волны агрессии. – Хочешь подраться, братец? – Он сбросил пиджак, грубо закатал рукава, а его глаза сверкнули. – Ну давай.
– Похоть, хватит. – Гнев встал перед братом, преграждая ему путь своим массивным телом. – Либо оставайся и помоги, либо вали со своей ерундой куда подальше.
– Жадность бросил в меня кинжал своего Дома; это не ерунда. Я здесь исключительно по его просьбе. Я мог бы предаваться разврату и пить вместо того, чтобы слушать проклятые черепа и не самые блестящие наблюдения Лени.
– Но ты же стоишь. Значит, Жадность не задел ничего жизненно важного. – Гнев повернулся к Жадности, не дав Похоти возможности ответить. – Где ты нашел тело Весты?
Прошло мгновение, прежде чем Жадность ответил:
– В ее купальне. Она закончила тренировку и убиралась перед нашей обеденной встречей. Когда она не пришла, я понял, что что-то не так. Веста никогда не опаздывала. – Он подошел к стакану, который оставил на столе, и залпом осушил его. Затем в мгновение ока швырнул стакан в стену, наблюдая, как стекло разбивается. – Веста была особенной. Таких, как она, больше не будет. Ты знаешь, кто ее убил. Она даже поместила рубины в глаза черепа, чтобы отправить сообщение. В честь моего Дома я требую кровавого возмездия. Если ты откажешь, то Дом Жадности объявит вас врагами.
Гнев медленно повернулся ко мне.
– Эмилия.
Его тихий тон, внезапная заинтересованность Похоти и Лени ворсинками на своих костюмах, жесткий взгляд Жадности. Убежденность, что это был оборотень. Они выкладывали доказательства против моей сестры.
Я не могла точно сказать, что повлечет за собой их кровавое возмездие, но я не могла позволить Виттории пострадать из-за них без дополнительных фактов. В то же время я понимала, что мы не могли допустить открытого конфликта с Жадностью.
Гнев взглянул на меня, и, прежде чем снова повернулся к своему брату, выражение его лица превратилось в холодную маску правящего принца Ада.
– Лень, какова вероятность того, что эти раны нанес другой зверь, а не оборотень?
– Мизерная. Точные проценты не назову, но маловероятно, что какое-то другое существо незамеченным прорвалось сквозь стены или обереги, окружающие замок. А вот у оборотня, который может волшебным образом пересекать миры, гораздо больше шансов попасть в эти стены.
– И Зависть сказал, что чудовище без проблем справилось с оберегами, – добавил Жадность. – Оно добралось до его личного крыла, где устроило настоящее представление, но Зависть подозревает, что столь публичное похищение Алексея – всего лишь отвлекающий маневр. Невозможно сказать, какую именно гадость она задумала. Он проверил, не украли ли что-нибудь, но не обнаружил пропажи.
– Сомневаюсь, будто Зависть признается, что у него что-то похитили, – заметил Лень.
Я покачала головой – достаточно ли этих доказательств для подтверждения виновности моей сестры? Я повернулась к Жадности.
– У Виттории был с тобой союз. Зачем ей нападать на твой Дом? Каковы были