возжечь следующую ракетную Ночь Независимости и встать рядом с отцом-латинянином с лицом, озаренным тем же детским восторгом перед огненной славой, которую ты вложил нам в руки и повелел наслаждаться ею».
Он открыл глаза.
Ветер времени доносил возгласы из далекого Канаверала. На экране маячили диковинные фантомные силы. Он допивал вино, когда кто-то слегка тронул его за локоть.
– Отец Брайан, – сказал рядом с ним Витторини. – Пристегните ремни.
– Будет исполнено, – сказал отец Брайан, – будет исполнено. Премного вам благодарен.
Он откинулся на спинку стула. Смежил веки, дожидаясь грома, дожидаясь огня, дожидаясь содрогания и голоса, который научит его этой глупой, странной, дикой и чудодейственной считалочке – обратному отсчету… до самого нуля.
Тот, кто ждет
Я живу в колодце. Живу словно дым, словно пар в каменной глотке. Я не двигаюсь. Ничего не делаю – просто жду. Вижу над собой холодные ночные звезды и звезды утренние, вижу солнце. Иногда пою древние песни этого мира – песни тех дней, когда он еще был молодым. Как я могу сказать, что я такое, если и сам не знаю? Не могу. Я просто жду. Я туман, лунный свет и память. Я стар, и мне грустно. Иногда я каплями дождя падаю в колодец. Тревожу паутину, что плетут пауки, когда мои капли касаются воды. Я жду в прохладной тишине, и настанет день, когда мое ожидание закончится. Сейчас утро. Я слышу раскаты грома. Я чувствую, как где-то вдали что-то горит. Слышу скрежет металла. Я жду, прислушиваясь.
Голоса. Далеко.
– Все в порядке!
Голос. Незнакомый. Чужой язык, которого не знаю. Не могу понять ни слова. Я слушаю.
– Выслать людей на разведку!
Шаги на хрустальном песке.
– Марс! Так вот какой он!
– Где флаг?
– Вот он, сэр.
– Хорошо, отлично.
Высоко в синем небе светит солнце, и теплые золотые лучи заполняют колодец, где я покоюсь туманной, невидимой пыльцой.
Голоса.
– Именем правительства Земли, объявляю эту землю Территорией Марса, и да будет она разделена поровну между нашими нациями.
О чем они говорят? Я кручусь на солнце, как колесо: невидимый, ленивый, золотой, не зная усталости.
– Что это там?
– Колодец!
– Нет!
– Идем. Точно!
Приближается что-то теплое. Три объекта склоняются над колодцем и чувствуют мою прохладу.
– Здорово!
– Думаешь, эту воду можно пить?
– Посмотрим.
– Принесите линь и пробирку.
– Я схожу.
Кто-то убегает. Бежит обратно.
– Вот.
Я жду.
– Опускай. Аккуратнее.
Блеск стекла на медленно спускающейся веревке.
Рябь на воде: сосуд коснулся ее поверхности и заполняется. Теплый воздух несет меня наверх, к краю колодца.
– Вот так. Хочешь попробовать, Риджент?
– Давай.
– Какой красивый колодец! Смотрите, какая кладка. Как думаете,