понеслось прочь.
Мет опешил: животное выдержало его мощнейший психотронный удар, который навряд ли бы выдержал, даже, шхерт.
Вдруг он почувствовал ещё одну неприятность – он вдруг почувствовал жажду.
– Проклятье! – невольно выругался он.
Мет скользнул взглядом по иллюминаторам – скорее всего было раннее утро. К его удивлению горы уже почти сошли на нет и стелт стоял в большой долине, простирающейся до самого горизонта, поросшей травой со странным синеватым отливом. Небо было без единого облачка и в одной стороне было окрашено в розовые цвета, откуда, скорее всего, скоро должно было показаться местное жаркое солнце. Никаких животных нигде больше не наблюдалось и куда убежало животное, которое он атаковал, было непонятно. Над долиной кружили несколько птиц. Они были большими и достаточно далеко и были ли это воалианы, или какие-то другие птицы, с такого расстояния понять было невозможно.
Сложив кресла, Мет подошёл к креслу пилота, но тут же отвернулся от него – ему нестерпимо хотелось пить. Его лицо исказилось гримасой досады, потому что он не имел понятия, где сейчас можно было найти воду.
Вдруг он ткнул пальцем в сенсор открывания двери и шагнув к образовавшемуся дверному проёму, выпрыгнул наружу – он вспомнил, как тупи надкусывал траву в той долине, где была кузница и из травы текла вода.
Травы вокруг летательного аппарата было предостаточно и присев, Мет взялся за ближайшую травинку и потянул, желая разорвать её и узнать, есть ли в ней вода. Травинка оказалась достаточно прочной. Мет дернул её сильней. Она не поддалась и даже более, вдруг оказалась скользкой и ерзанув в руке, выскользнула из неё. Почувствовав резкую боль, Мет невольно вскрикнул и посмотрел на ладонь – через неё шла яркая красная полоса.
«Проклятье! Как проволока! – скользнула у него мысль, наполненная досадой.
Он поднялся, и поднеся руку к лицу, принялся водить языком по ране, но тут же опять присел и обнажив катран, аккуратно взмахнул им перед собой, срезая траву. Из срезанных стебельков травы, тут же показалась вода. Ему пришлось стать на колени и наклониться к самой поверхности планеты, чтобы начать пить текущую из стебельков травы влагу. Вода была горьковатой, но выбирать не приходилось.
Взмахнув ещё несколько раз катраном, срезая траву, Мету, ползая на коленях, всё же удалось сносно утолить жажду и когда он поднялся и опустил взгляд, то с досадой увидел, что его ноги изрядно исцарапаны стебельками травы, которые были очень жёсткими и действительно напоминали проволоку. Вернув катран в ножны, он покрутил головой и вдруг осознал странность этой долины – в ней не наблюдалось ни одного цветка, ни единой малой поющей птицы, хотя, насколько он помнил, в рощице, неподалёку от кузницы, цветы и птицы были.
«Странная долина. Без цветов и птиц, будто неживая», – скользнули у Мета мысли, наполненные грустью.
Он поднял голову и посмотрел вверх – в его сторону, над долиной, двигалась чёрная точка. Рука Мета механически легла на рукоять