забота мне льстит, но ваши слова вызывают отвращение, – потеряв и толику уважения к бывшему кумиру, сиделка перестала следить за своей речью.
– Убиваться по незнакомке, вынужденной вскоре неизбежно покинуть нас, глупо и недальновидно!
– Даже и так, по итогу я останусь честна с собой. Попытавшись сделать все от меня зависящее для облегчения страдания пациента.
– Я не могу понять, Юфа’эн, по рассказам Асмит’эн и Шират’эра, и твоих собственных просьб, не прошло и пары минут с вашего знакомства, когда ты пыталась избавиться от участия в судьбе этой женщины. Явно выдавая нотки страха и неприязни, – схватив собирающуюся сбежать помощницу за локоть, произнесла Ратия, – а сейчас, ты отвергаешь общество людей, в угоду ее присутствия. Из-за чего ты столь резко изменить свое отношение? Какими именно способами она на тебя повлияла?
– Сочинения недалеких мальчишек не имеют обоснований с реальностью. И не кажется ли вам глупым верить им, а не той, кто ходит в помощниках целителей с малых лет? – укоризненно отозвалась Юфа. – Относительно другого вашего вопроса, то и на него я отвечу, если вы желаете услышать правдивый ответ. Вы его, несомненно, и сами осознаете.
– Не тратить драгоценные силы на разговоры с глухими, девочка. Они все прекрасно знают, почему лучшая из их учениц сменила сторону. Погрязнув в своей уютной безликости, им проще обвинять других, боясь ступить вперед, неизбежно утратив способность трезво оценивать окружающую действительность.
Своим появлением, останавливая возмущенную тираду женщины, целитель, нервным движением плеча поправив сползающий халат серо-голубого оттенка. Неспешно спустился с боковой лестницы. И, поравнявшись с ними, легко отцепил пальцы Ратии, освобождая ее пленницу.
Затем вручив удивленной сиделке стопку увесистых книг. Он придал той ускорение шлепком пониже спины, молчаливо призывая покинуть ставший узким коридор.
Невнятно пробормотав благодарность, Юфа немедля исполнила невысказанный приказ всегда недовольного ею мужчины, в этот раз оказавшегося на ее стороне.
– И зачем тебе это понадобилось?
– Уважаемая Ратия, вся прелесть моих поступков в отсутствии глубокой причины в них, – насмешливо смотря на собеседницу сквозь линзы очков, пояснил тот. – Мне, очевидно, нравиться наблюдать за противостоянием привычной, чахлой обыденности и яркого живого трепыхания, неокрепшей еще бабочки, которая всеми силами пытается покинуть осточертевший кокон.
– Эти порывы приведут ее к погибели!
– Да, погубят. И взамен раскроют все грани заложенного таланта, создав совершенно другую личность.
– Мечтаешь, что девице удастся воплотить то, чего не сумел осуществить ты? – не сдаваясь, спросила женщина.
– Как и мы все, дорогая, как и мы все.
Не желая продолжать изначально бессмысленный разговор, мужчина возобновил ранее прерванный путь к выходу. Его дежурство еще не подошло к концу, но он не видел