А на путях поезда стояли с открытыми дверями. И никто никуда не уезжал и не приезжал. И только противный женский голос с французским прононсом вещал что-то совершенно непонятное.
Я с минуту прислушивалась, стараясь сквозь гул толпы услышать, что произошло. Бесполезно. Руку протянула и впереди стоящую девушку по плечу постучала:
– Что случилось-то, а?
Девушка раздражённо плечом дёрнула и, чуть повернувшись, бросила:
– Поезда не ходят, не слышно, что ли?
– Почему? – я начала соображать, что на работу ещё не скоро попаду.
– Откуда мне знать? – огрызнулась деваха и, расталкивая народ локтями, стала пробираться к выходу.
Я представила себе, что наверху дождь, автобусы наверняка будут битком из-за проблем в метро, а такси задерут цену до заоблачных высот. И осталась на перроне, стремительно пустеющем. Увидев женщину в форме сотрудника метрополитена, я подошла к ней и, как бы невзначай, произнесла:
– Это ведь ненадолго? Скоро поедем?
Женщина со странным выражением лица оглядела меня с ног до головы:
– Ехали бы вы лучше, девушка, наземным транспортом. Одному богу известно, когда ток дадут…
– Так это тока нету? – облегчённо вздохнула я, – Слава богу, не взорвали и никто не упал! Тока я и подождать могу.
А про себя радуюсь: будет теперь что в объяснительной писать.
Та посмотрела на меня, как на ненормальную, и поспешила отойти, и то правильно: с нами, невезучими, лучше не связываться.
На единственной на весь перрон лавочке уже сидели трое. Я огляделась, выбирая место между дедом и парнем в наушниках.
– Я присяду, не возражаете? – улыбнулась я дедушке. Парень, увлечённо сёрфингующий по просторам халявного интернета, даже бровью не повёл. А дед кивнул и чуть сдвинулся в сторону:
– Прошу, сударыня. Нам сегодня, похоже, долго тут сидеть…
– Да не-е, – протянула я, сама не знаю с откуда-то взявшейся уверенностью, – минут через пять поедем…
Дед как-то странно на меня глянул и пожал плечами, явно не веря.
Не прошло и пяти минут, как под поездом что-то звякнуло и засвистело. Светофор в начале тоннеля замигал, замигал и вдруг засветился зелёным. Машинист радостно запрыгнул с перрона в кабину и по громкой связи звонко заверещал:
– Осторожно, двери закрываются, следующая станция…
Весь народ, что оставался на перроне, ломанул в двери, толкаясь и ругаясь.
Мы с дедком и парнем вскочили и резво поскакали к отправляющемуся составу. Уже в тоннеле я переглянулась с дедом и с улыбкой пожала плечами. Так-то!
На следующей станции народ брал поезд штурмом, и меня вместе с дедом прижали в самый угол вагона к противоположным дверям. Он, не отрываясь, разглядывал меня, иногда щурясь, иногда качая головой, и вдруг неожиданно спросил абсолютно ровным и не старческим голосом:
– Значит, говорящая?
– В смысле? – не поняла я, решив, что ослышалась.
– В смысле, что ты – маг… Таких называют «говорящие». Твоя сила в слове.
Слушаю его, а у самой мысли в голове разные