фыркнула и опустила руки:
– Ничуть не интересно, а ужасно унизительно! Феям нельзя простужаться! – пронзительно крикнула она. Вид у неё вдруг стал такой несчастный ещё и потому, что на кончике носа повисла золотистая светящаяся капля. Вздохнув, фея сорвала с юбки листок и, поднеся его к носу, сразу же снова чихнула. – Я так больше не могу! – простонала она между двумя оглушительными «АПЧХИ!». – Это началось весной, и мне становится только хуже! Разве можно так долго болеть простудой?
– Послушай, но ты ведь волшебница и умеешь колдовать, верно? – спросил Ной, похоже, избавившийся от благоговения. – Почему бы тебе просто не сплести заклинание, от которого исчезнет твой насморк?
Флорабель изумлённо застыла, как если бы только теперь заметила Ноя. Потом её ярко-алые губы изогнулись в улыбке.
– Ах, да-да, – вздохнула она, – до меня доходили слухи, что в этой больнице теперь работают два маленьких человечка.
– Три, – поправила я, но сразу поняла, что маленькими человечками фея, вероятно, называла нас с Ноем. Нана ей казалась человеком, к которому стоит относиться серьёзно.
– Ной помогает только временно, – объяснила я. – И скоро поедет домой.
Флорабель внимательно посмотрела на меня, словно пронизывая взглядом насквозь.
– Как жаль, – проворковала она. – Он особенный, верно? Для человека, во всяком случае.
– Ну да, – ответила я, и поскольку в неловких ситуациях слова вылетали у меня изо рта сами собой, добавила: – Он быстрее всех чистит кошачьи туалеты.
Флорабель сморщила нос. Наверное, она подумала, что я не такая уж и особенная – для человека.
– А тебе, красавчик, – обратилась она к Ною сладким голоском, – я отвечу так: мы, феи, исключительно талантливо создаём, выращиваем и наколдовываем всё что нужно. Но я хочу, чтобы моя простуда прошла – исчезла.
– Так и будет, – вмешалась Нана. – У меня уже есть кое-какие подозрения. Небось и глаза чешутся?
– О да, – вздохнула Флорабель, трепеща длинными ресницами.
– Тогда, думаю, что ты страдаешь сенной лихорадкой.
Флорабель сразу перестала хлопать ресницами. Её золотистые глаза изумлённо округлились, и она со свистом втянула воздух:
– Чем страдаю, простите?
Нана невозмутимо указала на некоторые растения, обвившие фею.
– Этот, этот и вот этот, – сказала она, постукивая по бутонам цветов, – очень сильные аллергены. Неудивительно, что твой шмыгающий нос не даёт тебе ни минуты покоя – с таким-то соседством.
– Но я же фея! Мы любим цветы!
– Люби на здоровье, – ласково ответила Нана, – но на расстоянии, пожалуйста. Я дам тебе капли для носа. Покапай неделю, а потом приходи – расскажешь, как самочувствие.
Растения, казалось, прекрасно понимали суть разговора.
Словно в знак протеста, они принялись множиться с удвоенной скоростью, вызвав у Флорабель очередной приступ чихания. Когда последнее «АПЧХИ!» стихло, Нана достала бутылочку с лекарством и вложила её фее в ладонь.
– Хорошо, –