от страха писюн, а затем простыню, на которой спал на предмет лужи. Слава богу, всё оказалось на своих местах, и кровать была сухой, не считая влаги от липкого пота.
– Это не беда! – подумал я радостно улыбаясь.
– Это не моча… – мысль о том, что я проснулся сухим, радовала несмотря на кошмарный сон.
Также я часто думал, что будет, когда я вырасту, а ещё о её смерти… Да, мне постоянно, казалось, что она вперёд убьёт меня тем самым, счастливый день похорон матери, я никогда не дождусь. А мне очень хотелось увидеть её мёртвой и безопасной.
– Я буду стараться выжить мамочка… – бормотал я задумчивым тоном.
Размышляя на все эти темы, я незаметно для себя дошёл до развилки и обернувшись посмотрел на пустынную улицу. В этом городишке в моё детство было не людно, шлёпая в час пик по дороге, насчитаешь от силы два фермерских грузовичка и то, если повезёт. Не машин, не прохожих… редкий рыбак с деревянной удочкой через плечо, горбатой походкой проволочится в сторону Канейдиан-Риверс. На этот раз я шёл в гордом одиночестве погруженный в свои ватные (сонные) мысли. Очнулся, только когда добрался до кладбища.
– Марджори! – позвал я.
Почему-то её нигде не было, мне стало не по себе, такое необъяснимое беспокойство разгулялось внутри.
– Кис-кис… – звал я внимательно осматриваясь.
Неприятная волна страха и волнения поднималась из груди, обдавая моё лицо огненным потоком. Спустя минут пять эта волна меня буквально накрыла, сердце забилось будто колокол в церкви Адвентистов седьмого дня. Внезапная мысль, возникшая из воспоминаний на мгновение, парализовала.
– А что, если Долговязый всё-таки выполнил задуманное и утопил Марджори? Она доверчивая и совсем глупая ещё! – подумал я и зажмурился от страха.
Постояв так ещё немного, я вздрогнул, будто получил пинка под зад, бросил портфель с учебниками и помчался к тому самому колодцу, о котором говорили эти недоумки в тот день. Дальше я смутно помню, бежал, не чувствуя землю под ногами, пульс долбил в ушах, а перед глазами крупным планом мордашка моей любимой кошки. Всё как в тумане, как в кино с замедленной плёнкой… В колодце было темно, но я увидел железную, узкую лестницу по которой спустился внутрь. Мне пришлось немного посидеть в темноте, чтобы глаза привыкли и начали что-то различать. Спустя минуту я увидел её. Она действительно была там, мёртвая и жалкая. Я заплакал…
– Марджори… миленькая… – проскулил я, и слёзы ещё сильнее потекли по моим щекам, подбородку.
Не задумываясь о последствиях, я прыгнул в воду, схватил её худенькое тельце и после кое-как зацепился за лестницу. Мокрый и абсолютно уничтоженный изнутри, я отправился на кладбище. Моё тело бил озноб, но не от холода, а от нервного потрясения. Дрожащими руками я прижимал её к груди и плакал. Было так жаль, что я не успел спасти существо, которое любило меня, которое любил я и которое