на наручные часы. – Половина второго ночи.
– Унтри? – вдруг выпалила моё имя девушка.
Я был в замешательстве. Кто бы мог знать мое имя? Я же особо не с кем не общаюсь. Да еще и в этом районе. Не уж-то это…
– Элеонора?!
– Да, – она вышла из света. – Что ты здесь делаешь?
Я растерялся.
– А ты? – Не ответив на ее вопрос, спросил я.
– Не спится. Гуляю.
Элеонора захотела присесть и увидела плакаты, которые я оставил на скамейке.
«Что за растяпа!» – подумал я про себя. – «Как можно было забыть убрать их в рюкзак!»
– Что это? – Поинтересовалась она, рассматривая агитационный материал.
– Сама видишь, – брякнул я.
Она уперла руки в бока и призадумалась.
– Тебе что, заняться нечем? – нашла она что спросить.
«Это не твое дело», – хотел было сказать я, но вместо этого почему-то начал оправдываться:
– Свобода плюс неграмотность равно депрессия. Люди страдают. Не все, но большинство. Ты же это замечаешь?
Элеонора неуверенно кивнула.
– Да, в одной массовой онлайн-игре тиммейты76 в один голос говорят что-то в этом роде: «Я передвигаюсь в жизни, иду по тротуару, наступаю на бордюр, но постоянно думаю о том, что со мной случится, что нужно сделать, пытаюсь заглушить этот внутренний голос. Но когда я управляю игровым персонажем в онлайн-мире, которая является копией оффлайн-мира, то этих вопросов у меня не возникает – я просто играю, максимально расслаблен и чувствую прилив энергии и запала». Так они думают. И чувствую, что я тоже, – подтвердила она.
Элеонора смотрела мне прямо в глаза – это была ее отличительная черта. Даже в сумраке пронзительный взор накладывал чары.
– Если ты осознаешь это и пытаешься найти выход, то ты уже на полпути к решению проблемы, – поддержал девушку я.
– Что же делать? Думаешь, листовками получится исправить ситуацию? – Задумалась Элеонора.
Она все еще стояла напротив меня будто в ступоре.
– Это лучше, чем сидеть, сложа руки, – ответил я.
– Не факт. Во-первых, тебя могут наказать за то, что ты делаешь. Во-вторых, неизвестно, помогут ли им в жизни открытые глаза, – скептически выразилась девушка, после чего присела рядом со мной. Я убрал плакаты в рюкзак. Она хотела добавить что-то еще.
– То, что ты делаешь, кажется благородным, – вполголоса произнесла она. – Но этот путь извилист, а его длина неизвестна. Ты хорошо подумал, прежде чем взяться за это?
Я не знал, что ответить. Это был сложный вопрос. К тому же в этот момент мне почему-то не хотелось думать об этом – мои мысли были заняты ее лицом: большие глаза, накрашенные ресницы, тонкие губы.
– Унтри? – вынула она меня из прострации.
– Да, то есть, нет, – вспоминая вопрос, бросил я.
– Тогда подумай ещё, – посоветовала она.
– Ты тут неподалеку живешь? – поинтересовался я, непроизвольно переведя тему.
– Ага.