правильно вычислил слабости нового руководства. Однако, судя по последним событиям, не определил или, хуже того, где-то ошибся. Его, Бориса мирные предложения были отвергнуты, причем, в самой категоричной форме, проявившейся, естественно, не на словах, а в достаточно эффективном действии – его взяли в разработку, что может быть хуже?
Развития событий в этом направлении он не мог и не хотел допускать. Последние годы Борис Моисеевич так уверенно держал руку на пульсе, что, кажется, уже разучился отступать. Однако, недавнее сообщение не мобильник заставило посмотреть на ситуацию с другой стороны. Только ослы упрямо идут вперед, за привязанной морковкой, не учитывая меняющихся обстоятельств. Он – не осел, а БМВ, поэтому он найдет выход.
Столько лет Борис старательно плел свою огромную паутину, в орбиту которой попали очень многие люди, включая и самых высокопоставленных. После этого оставалось только ждать, и он терпеливо ждал. Ждал своего часа. И вдруг, один из них вырвался, порвав паутину, да так сильно, что это даже стало угрозой самой жизни Бориса, ведь в образовавшуюся дыру могут выскользнуть и остальные. А этого он уже не мог ни допустить, ни простить.
Резко и раздражающе зазвонил телефон. БМВ снял трубку и несколько минут молча слушал, потом зло процедив сквозь зубы:
– Да, понял, спасибо, – бросил трубку и закурил.
То, что он услышал, мягко говоря, не порадовало, и буквально через несколько минут, посвященных тяжким думам, Борис пришел к однозначному выводу, что не стоит дальше искушать судьбу и вызвал машину. Он знал, что не убегает, а просто меняет место дислокации, причем, временно. Он отомстит, победит и вернется, причем, очень скоро и, непременно, победителем. В этом Борис был уверен на все сто процентов. Он всегда побеждал, и то, что происходит сейчас, всего лишь временное, тактическое отступление. Стратегический план он менять не станет, только слегка додумает детали потом, в безопасном удалении.
– Я сегодня улетаю в Лондон, э-э, на международный симпозиум, – за столько лет Борис так и не смог отучиться от этой противной, вяжущей присказки «э-э», которая привычно липла к зубам. – Отмените все встречи на ближайшую неделю, – бросил он на ходу секретарше, пробегая мимо.
– А как же… – изумленно начала та, но дверь за шефом уже захлопнулась.
Вейсман, нахохлившись, сидел в уголке салона и мрачно смотрел в окно. Еще с детства у него прочно закрепилась привычка втягивать голову в плечи. Поэтому, когда вырос, она естественно перешла в сутулость, которая никак не добавляла ему ни роста, ни красоты. Впрочем, все это было для БМВ лишним, женщины и так липли к нему. Но, будучи трезвомыслящим человеком, он понимал, что привлекает их не его довольно спорная красота, обозначенная посредственным ростом, маленькими, глубоко посаженными темными глазками и непропорционально большим лбом с высокими залысинами, а огромный счет в банке и почти неограниченные возможности.
В противоположном углу, точно также нахохлившись,