Помня, что поручик командует охраной дома, слуги не решились задать ни одного вопроса, но очень скоро о случившемся знали все обитатели дома.
Сам же Шатун, подъехав к дому врача, вместе с ним поднялся в кабинет хозяина и, выбрав подходящий шприц, принялся подбирать к нему пару игл. Собрав комплект, он приказал прихватить все необходимое для инъекций и повел врача обратно. Спустя час с того момента, как они отъехали со двора дома губернатора, слуги были озадачены очередной картиной.
Коляска доктора въехала во двор, и врач поспешил на кухню, по какой-то своей надобности, а верхового поручика перехватили подкатившие в нескольких колясках неизвестные офицеры. Руслан успел по пути обратно коротко объяснить врачу, для чего ему потребовались шприцы и общий принцип действия препарата, который назвал секретной разработкой одного заграничного ученого, которого называли безумным гением. Само собой, и ученый и его имя были вымышленными, но результат испытания препарата в больнице озвучил.
Внимательно его выслушав, врач крепко задумался и пребывал в таком состоянии до самого дома раненого. Решив не беспокоить доктора, Руслан так же ехал весь оставшийся путь молча. Двигавшийся им навстречу выезд заставил парня насторожиться и привычным движением проверить револьвер. На короткой дистанции при большом количестве противников короткий ствол был предпочтительнее. Уже почти поравнявшись с целой вереницей колясок, Руслан вдруг понял, что знает седоков.
Это были те самые офицеры, что ввалились в кабинет Рязанова перед тем, как они получили приказ от Тарханова на выезд. Узнал он и того задиристого штабс-капитана. Мрачно хмыкнув, Руслан свесился с седла и, негромко окликнув доктора, велел тому приготовить шприц и иглы для укола и ждать его у постели больного. А сам, придержав коня у ворот дома, остановил его так, чтобы пропустить коляску врача и помешать подъезжающему выезду.
Выезд остановился, и на мостовую первым выбрался тот самый штабс-капитан. Зло усмехнувшись, он одернул френч и, поправив фуражку, решительным шагом направился к сидевшему в седле Руслану.
– Сударь. Вы такой же трус и подлец, как ваш папаша. Вы посмели оскорбить меня, и я требую удовлетворения. Здесь и сейчас. Больше я не позволю вам прикрываться службой.
– Вы, сударь, белены объелись или просто пьяны? – от удивления Руслан даже разозлиться забыл. – Вам так жить надоело, что вы решили мне вызов бросить?
– Я сказал, здесь и сейчас, – упрямо повторил штабс-капитан.
– Что ж. Это был ваш выбор. Извольте, – оскалился Шатун и, достав из-за спины карабин, повесил его на луку седла. – Каким оружием деремся? – спросил он, иронично разглядывая заметно волнующегося офицера.
– Выбор за вами, – гордо вскинувшись, решительно ответил штабс звенящим от волнения голосом.
– Тогда воспользуемся тем оружием, которое каждый имеет при себе, – тут же ехидно отозвался Шатун.
– Но… но… у меня нет при себе пистолета или ружья, – растерялся офицер. – Дуэльные пистолеты находятся в коляске у моих секундантов.
– Зато