и увеличившиеся в численности, по сравнению с предками) группы охотников были вынуждены менять свое поведение, то есть становиться еще более добродушными, терпимыми, гостеприимными и коммуникабельными, приспосабливаться к обилию родственников и не родственников. Межгрупповая борьба за ресурс, если она ведется на уровне наращивания не клыков, а знаний, только увеличивает ресурс памяти и обучаемости. Вероятно, с тех самых пор, в человеческой культуре закрепилась эволюционная ценность ума и доброты. В стабильных условиях внутривидовой борьбы они скорее мешают накоплению ресурсов, но в течение сотен тысяч поколений, когда условия внешней среды были разнообразны и агрессивны, а ресурсы ограничены, выживали умные, способные делать что-то необычное или необычным образом и, так добывать пищу. И те, кто делился добытым с другими, контролировал эмоции и держал в голове множество факторов о соплеменниках и других группах, больше использовал мимику, речь, ритуальное поведение, подмечал детали, обменивался опытом, соревновался и т. д. Это давало возможность более результативных совместных действий, повышения количества идей в обществе…
Песнь льда и пламени
Итак, самые непоседливые и неконформные покинули насиженные места, и постепенно передвигались все дальше и дальше, ведь в Африке все равно приходилось встречаться с какими-то племенами. Впрочем, часть диссидентов осталась в Африке, переместившись к югу. Часть двинулась на север, и, пройдя вдоль побережья Средиземного моря, перебралась через Гибралтар и оказалась в Испании. Тот-то они радовались отсутствию надоевших родственников!
От северной группы отделилась довольно крупная ветвь, чье внимание привлек Аравийский полуостров. Часть осталась жить в новом месте, а остальные двинулись разными путями. Идея первых была проста: справа, как всегда, море, слева не особо привлекательные пустыни, горы, джунгли и т. д. Позади вечно недовольные родственники и горы мусора (приматы не особо смотрят под ноги по старой привычке бросать вниз все с деревьев), а впереди чистый красивый пляж с кучей вкусностей, выбрасываемых морем, небольшие леса и прибрежные степи с привычной уже дичью. Эти эректусы двигались на восток и дошли аж до Явы, которая в то время она была частью материка. Их потомков мы потом будем обозначать термином «денисовцы». Другие решили, что надежнее следовать за стадами кочующих травоядных, то есть продолжили путь через степи на север, через горные долины и в сторону Европы. Климат Средиземноморской части Европы не особенно отличался от привычной Северной Африки – та же растительность и животный мир. То есть эректусы расселялись только по привычной тропической зоне. Однако именно там счастье длилось не долго. Вскоре начался Ледниковый период, резкие и довольно частые перепады от оледенений к потеплениям, и потомкам первых переселенцев уже не получалось