я девушек с горящими глазами…» – через силу начала я, а Ирвин тут же подхватил:
– «…Их жаркий взор сжигает мир дотла.
Я заманю их сладкими речами
На свой корабль, качаться по волнам…»
Голос у аптекаря оказался приятным и бархатистым, слушала бы и слушала, но вот работать и петь с ним оказалось неловко. Потому что дальше шли совсем пошлые куплеты, а мне и так было нечем дышать.
– Завтра закончу, зверь спит – и мне пора, – бросила я и почти сбежала из комнаты.
У себя же закрылась и постаралась не издавать лишних звуков, даже не знаю почему. Аптекарь походил по первому этажу, несколько раз хлопнул дверями и при этом продолжил напевать себе под нос. Про объятия, поцелуи, корабельную качку. Хотя, кажется, это было иносказательно. Какой же Ирвин пошлый, кто бы мог подумать!
Когда он наконец угомонился, я быстро сбегала в ванную и улеглась в кровать, повыше натянув одеяло. Многовато событий для одного дня. Точнее, многовато моих ошибок. Продолжу в том же духе, и Ирвин меня вычислит.
– Эй, Бринс! – внезапно позвал он из-за двери.
Я выругалась, замоталась в одеяло и подошла к ней, с самыми недобрыми предчувствиями, но Ирвин улыбнулся и протянул мне треснувшую тарелку с кусочками дыни.
– Угощайся. Сбежал так быстро, я не успел предложить.
– Спасибо, спокойной ночи.
Я выхватила у него тарелку и поскорее закрыла дверь, пока он не решил зайти. Чего он вообще полез на второй этаж со своей больной ногой? Странно все это.
***
Что было странным, так это Бринсент. Сколько бы Ирвин ни думал о нем, не мог понять, в чем проблема этого парня. То ведет себя как закадычный друг, то вдруг пугается простых прикосновений. Еще и в одеяло замотался чуть ли не с головой, как робкая девица.
Нет, глупость какая-то, наверняка есть другое объяснение.
День пролетел быстро и легко. Несмотря на все странности, Бринс был почти идеальным помощником. Не отлынивал от работы, не имел вредных привычек и одним присутствием поднимал настроение. Махинации с ценами, конечно, плохо, как и постоянные предложения подкрутить весы, зато в остальном – незаменимый сотрудник. Если дела так пойдут и дальше – будет шанс разобраться с платежами.
Ирвин улыбнулся своим мыслям и устроился на кровати, поудобнее укладывая ногу. А ведь он сегодня сам поднялся на второй этаж, впервые за долгое время, и даже не почувствовал боли. Сейчас давняя рана мстила покалыванием и спазмами, но оно того стоило.
К утру нога успокоилась и почти не напоминала о себе. Ирвин сделал утреннюю разминку, как следует потянул и разогрел мышцы, чувствуя себя если не здоровым, то хотя бы живым.
Бринс уже суетился на кухне, разогревал воду для чая и накрывал им завтрак, при этом то и дело косился на Ирвина, занимавшегося в коридоре.
– Плиту бы нам, магическую, или печь, – завел помощник. – И посуды.
– Еще шторы в цветок попроси и салфеток, – хмыкнул Ирвин. – Как девчонка, честное слово.
Помощник напрягся и резко обернулся