что иду зря. Арм не рассказал мне, кто решил собрать всех, сколько нас будет, где мы будем. Он просто сказал, чтоб я ждал его у памятника, а разберёмся на месте. Памятник стоял у пруда в углу парка рядом с моим дома. Сам парк представлял из себя старое городское кладбище, но его так никто не воспринимал. Редкие каменные деревья были укрыты пушистым чёрным мхом, напоминающим густые облака ползущие вдоль гор. Когда-то, очень давно, кладбище было вне черты города. Затем город разросся, и кладбище стало парком. Здесь часто шатались гоблины. Особенно по праздникам. Но сегодня тут было пустынно. Я не захотел идти через парк по скользким булыжникам и сырым тропинкам, покрытым чавкающей травой, поэтому стал обходить парк по периметру. Чем ближе я был к месту встречи с Армом– тем больше меня переполняли сомнения, зачем оно мне надо. Я думал о том, что мне будет скучно, и что я буду выпадать из разговоров. Однако было уже поздно всё отменять. Я уже дал слово. К тому же, вот просто логически, вот чем бы я занимался, если бы не пошёл? Я бы ведь всё равно ничего полезного не делал. Скорее всего, я бы просто лежал. Может читал, или ел. Сначала на одном боку. Потом на втором. Или я бы мог шататься по улицам в поисках плоских камней, что бы потом запускать их в пруд. Получается, я молодец, что пошёл? Получатся – да. Это же математика.
Я медленно плёлся, не смотря по сторонам. Почти нехотя, я дошёл до пруда в парке. Памятник уже был на месте, а вот Арма пока не было. Нужно было скоротать время ожидания. Хождение по кругу наскучило ещё быстрее, чем взад-вперёд, и я стал рассматривать всё, что меня окружало. Скажем честно, достопримечательностей было не густо. На памятнике висела медная табличка, покрытая патиной. И мхом. Обычно, если что-то покрыто мхом или лишаём, это не было достойно упоминания, так как разумелось само собой. Но табличка всё же заросла особенно густо, вызывая практически научный интерес. Что ещё было вокруг? В этом районе города не было землянок, но и каменных домов тоже не было. Все жили в однообразных бревенчатых, утопленных в серо-коричневую грязь, домиках, облепивших склоны скалистых холмов, как грибы на пне. Их ритмичное повторение всегда вгоняло Егу скуку, но мне всё нравилось. Раньше, после мощных дождей, парковое болотце разливалось, затапливая близлежащие дома. Тогда один гоблин сделал для воды русло. Болото обмелело. Появились тропинки, а затем построили дорогу, соединив улицы звездообразным перекрёстком через парк. Дорогу построил тот же гоблин, что и русло сделал. В общем-то, и памятник он за это себе сам поставил, где на табличке обо всём рассказал. История успеха, я считаю.
Вдалеке показался Арм. Он шёл очень быстро, но ровно до того момента, пока не заметил меня. После этого он перешёл на обычный шаг, а приблизившись на расстояние видимости зрачков, перешёл на другую сторону дороги, сделав вид, что ищет меня там. Шутник троллев. Ну ладно, на самом деле было смешно в его исполнении. Меня улыбнуло, и я заговорил первый.
– Как тебе погодка?
– Моя любимая погодка. Когда одновременно жарко в одежде, и холодно без неё… и серо-сыро, не зависимо ни от чего.
– Я тебя понял. Ну что, куда