двери горницы, ворча на детей.
Все сели за накрытый большой стол. На столе стояли самые лучшие закуски: солёные грибы, мочёные ягоды, картошка, домашний хлеб, квас, лук и солёные огурцы из бочки. Это считался богатый, хорошо накрытый стол. Наталья, глядя на всё это добро с тёплой печи, думала только об одном: «Скорей бы эти гости ушли, да я бы поела досыта». Ей было неинтересно, о чём там говорят её брат и эти люди. Ей очень хотелось солёненьких грибочков с картошечкой, и от этого перехватывало дух. Она продолжала болтать ногами, стучать пятками о печку и вертеть головой с тонкими косичками. Не доходило до её глупой головушки, что её сватать пришли. Да и за стол её не посадили.
Егор всё разговаривал со сватами, обговаривал вопросы женитьбы да на сестру поглядывал. Сваты на Наталью не смотрели, их больше интересовала еда. Парень на неё глянул один лишь раз и, видимо, всё понял с первого раза. Егор нет-нет да и снова на Наталью посмотрит. Смотрел он, смотрел на эту девчонку несмышлёную, да и отказал сватам. Они наелись и отправились ни с чем.
Всё это повторялось несколько раз. Договорятся сваты с Егором. Придут они, покушают да и уйдут, ни о чем не договорившись. Егору вроде и рот лишний кормить, а в то же время жалко её было – какая же она ещё жена?
– Девчонка совсем несмышлёная; ножками побалтывает, улыбается невпопад да косички крутит, – говорил Егор. Сваты уж в деревне и ходить к ним перестали: не верили брату, думали, издевается над ними. Да и жена Егора ворчать стала:
– Сваты придут, всё съедят, а Наталью не забирают. До какой поры народ кормить будем?
– Лучше уж Наталью подкормить надобно, чтоб на бабу стала походить, может, быстрее отдадим замуж, – рассуждал Егор, по-отцовски улыбаясь.
Так Наталья и продолжала жить у старшего брата. Работала, как и прежде, на фабрике, была очень трудолюбивая и никакой работы не боялась. За всю свою жизнь никому никогда не сказала слова «нет». Если кто-то её просил что-то сделать или чем-то помочь, следовали привычные всем слова: «Сейчас, мила дочь, сделаю, круто сбегаю», «Сейчас, милый сын, сделаю!», «Ладно, девки!» Услышав эти слова, все понимали, что она обязательно выручит и обязательно сделает то, о чём её попросили; никогда не подведёт, никогда не забудет о наших просьбах. Бывало, потеряют вещь какую-нибудь в доме, бабка обязательно найдёт. В её скромном словарном запасе полностью отсутствовали такие выражения, как: «Не смогу», «Не хочу», «Нет настроения», «Я это делать не буду». Мы просили её заштопать брюки, связать носки, настряпать шаньги или кралечки на сметане, сходить с нами в магазин, принести, подать, отправиться в лес или на рыбалку, – она всегда была рядом. Только очень редко по вечерам мы слышали: «Ой, пристала я девки! Наробилась я!» – она говорила это с улыбкой и с глубоким чувством удовлетворения ложилась спать. В работе и помощи близким было её счастье, радость и жизненное предназначение.
Выбор
Наступил