не могу отойти до сих пор… Поэтому вместо ответа говорю, представьте, что вам для выживания нужно отказаться от нейро-связи, смогли бы?
В ответ слышу задорный веселый звонкий смех… Мне становится грустно от того, что меня не понимают… И страшно, потому что я знаю совершенно точно, что существовала некая форма жизни, созданная кем-то ради уничтожения человечества… Возможно, она и сейчас существует где-то в глубинах космоса и ждет своего часа… От этих мыслей мне становится страшно еще больше…
Самое неприятное в том, что, перечитывая это, я понимаю, что несу параноидальный бред или нечто малосвязанное и глупое… Это меня успокаивает»
(Археолог Тамара Дивич. Запись из личного дневника. 2545`)
«Романтика» войны
На поле боя не бывает просто затишье. Упадок интенсивности всегда используется обеими сторонами для решение внутренних проблем, будто логистических, тактических, ресурсных или материальных. В этот период очень важно, решая свои задачи, не попасть в ловушку, расставленную противником для решения своих.
(Ицао Ямоху, Стратегия и тактика современного боя)
Фронтовые будни
Утро на Парпланде не задалось с самого рассвета. Хотя о каком рассвете могла идти речь, если более-менее светло стало ближе к полудню. Карлсон пробыл тут всего-то неделю, а уже ненавидел это место больше всего на свете. Дженго подлил масла в огонь, объявив, что «Горгона» вернется в строй не ранее чем, еще через неделю. Если добавить сюда в совокупности утерянные «Ганрач» и «Гигамункул», сильно поврежденные «Цурюджи», «Катану», пару «Самураев» и других не менее важных машин, то ситуация вообще вырисовывалась крайне удручающая. Положение спасало лишь наличие большого числа боевых дронов, «живых» и восстановленных, остатков экспедиционного корпуса преторианцев в космопорте, которые и обеспечивали его надежную охрану. Однако Карлсон не был бы самим собой, если бы не задумал что-то, что должно было серьезно улучшить его положение на фронте перед инспекцией со стороны Альянса. Не то, чтоб он боялся своего работодателя Джавдеда Кхана, но парочку козырных тузов в общении с ним иметь было нужно позарез, иначе тот вывернет всё так, что его наемники еще и должниками окажутся.
– «Рагнарек», свяжи меня с Фарахтаром – обратился Карлсон к своему ИИ.
Каюта в кампусе наемников вызывала в нем приступы клаустрофобии, и даже не потому что была меньше его мостика на «Горгоне». Как раз наоборот, это центр управление в ТОС был куда меньше, но там был размах мысли, полет фантазии, и потенциал мощного и всесокрушающего удара.
– Фарах на линии. Что-то хотел? – проговорил тот без энтузиазма.
Это его «созвездие» драгун, ослушавшись Тулулу, решило проявить бездумную доблесть и храбрость, добавив локалам еще трофеев, а заодно и внушив им чувство великости и полководческого гения.
– Фарах, дорогой. Нам с тобой через несколько суточных циклов уготовано судьбой и самим Одином познать горечь унижения за содеянное. Не ты, ни я не хотим этого,