не знаю, что хуже – дергать пух у казарок или мыть горшки.
«Хочешь быть, как она?»
Конечно, хочу! Я на все была готова, лишь бы выбраться отсюда, избавиться от необходимости постоянно пригибать голову в ожидании подзатыльника, от непосильной работы, из-за которой ломит все тело, от издевательств сверстников – особенно старались девчонки и незабвенный Джайр, чтоб его Лес позвал, от злых щипков женщины, не иначе как по недосмотру Светлых оказавшейся моей матерью.
– Лира!
– Да, госпожа Магда, – вскочила я, отряхивая колени.
– Иди, поешь, потом закончишь, – расщедрилась повариха, поставив на стол щербатую кружку с молоком и пару подгоревших коржиков.
«Еда! Еда-еда-еда-а-а-а!..» – радостно запел вечно пустой желудок.
– И не рассусоливай! Птица сама не ощипается!
– Угу, – промычала я, запихиваясь пересушенным печеньем. Эка невидаль, чуток горелое, все равно вкусно. А ведь у меня еще конфеты! Но их я съем позже, ночью, чтобы никто не видел.
Мать, со стоном разогнувшись, протерла последнее блюдо тряпкой, ненадолго присела в ожидании новой порции тарелок. Гарнизон, замковых слуг, конюших следовало кормить, и поток грязной посуды не иссякал никогда. Несмотря на стертые песком руки и противные объедки, мыть посуду мне нравилось больше, чем пол. Для посуды воду хотя бы грели.
Я перехватила голодный взгляд матери. Отвернулась. Потом отломила половину коржика и отнесла ей.
– Будешь?
Вместо ответа мать с силой ударила меня по руке. Я всхлипнула от обиды и боли, печенье улетело в очаг.
– Да я лучше от голода сдохну! – прошипела эта женщина. – Пошла вон!
От удара в грудь я не удержалась на ногах и шлепнулась на пол.
– Мина, отстань от нее, – заслонила меня широкими юбками Магда. Остальные слуги делали вид, что ничего не происходит.
Тяжело дыша, мать села обратно.
– Цела? – повернулась ко мне повариха.
Я кивнула.
– Ну так поднимайся, чего расселась? Работы мало? …А деньги у тебя откуда?! – хищно сощурившись, уставилась она на выкатившуюся из дырявого кармана монету.
«Деньги» – волшебное слово. Секунду назад не обращавшие на меня внимания – подумаешь, мать девчонку воспитывает, – слуги, побросав дела, столпились вокруг, показывая пальцами на серебро. Прикоснуться к нему не решались. Если залапать монету отпечатками аур, магу будет сложно найти вора, и за кражу выпорют всех. А то и повесят – кастелян был крут на расправу.
– Маленькая дрянь! – взвизгнула побледневшая мать. Налетела коршуном, ударила по щеке. – Откуда это у тебя?!
Я отползла от нее на спине, съежилась в углу, закрываясь от ударов.
– Мама, не надо!..
– Откуда деньги, я тебя спрашиваю? – схватила меня за волосы, выдирая клок. Ударила головой о стену. – Откуда деньги?! Украла? У кого?!
– Мне дал их господин! Я не крала!
– Господин дал? – зашипела мать. – Просто так? Целую серебрушку? –