глазёнки внимательно следили за руками женщин.
– Не отступишься? – вдруг спросила Хейда. – Добрая ты слишком, такие в этом мире не выживут.
– Значит, судьба, – бесшабашно улыбнулась, приняв решение, – идём уже.
После жаркой и потрясающе ароматной бани я и Хейда заперлись в доме вёльвы, я, откинувшись на стену, обитую шкурой, на удивление не вонючей, слушала наставления прорицательницы.
– Я уйду скоро, меня месяц не будет, ты будь осторожна, не всем по нраву твоё появление.
– Постараюсь, – согласно кивнула. – Почему такая реакция?
– Лишний рот. А в селении зима была голодной, да и конунг своими словами выделил для тебя особое место в своём доме.
– Какое? – с недоумением спросила у женщины, но та, лукаво посмотрев на меня, не ответила.
– Где что лежит, я тебе покажу, а мясо будут и дальше приносить, – продолжила Хейда, – травы составлять научу.
– Хейда! – стук в дверь прервал вёльву, а я, услышав знакомый голос, быстро вскочила с кровати и принялась поправлять платье.
– Заходи! Я думала, раньше придёшь, – усмехнулась прорицательница, глядя на нахмуренного Хальгорда, который застыл в дверях и не отводил от меня свой взгляд.
– Эви? Я считал, что ты будешь жить в моём доме, – произнёс конунг.
В его голосе мне послышалась горечь, но, может, я это себе придумала.
– Вот ещё, зачем она тебе в твоём доме? Там женщин хватает, – буркнула Хейда, – а здесь она сама себе хозяйка, да и я обучу её необходимому.
– Эви? – не обращая внимания на Хейду, снова обратился ко мне Хальгорд.
– Спасибо, но мне здесь действительно будет лучше, – быстро протараторила я, боясь передумать.
– Хорошо, – бросил он и, прежде чем покинуть домик вёльвы, добавил: – Если изменишь решение, знай: мой дом открыт для тебя и, если что-то потребуется, приходи.
– Хальгорд! – остановила мужчину. – Я знаю, что мне требуется.
– Слушаю, – произнёс конунг, так и оставшись стоять в дверях ко мне спиной.
– Можно я заберу Алину в дом вёльвы? Я хочу, чтобы она жила со мной, – проговорила я и, собравшись с духом, добавила: – Это будет оплатой долга.
– Нет! – рыкнул мужчина.
А я сжалась, понимая, что только что сравнила жизнь конунга и дочь рабыни, и с ужасом ожидала наказания. Вёльва же, склонив голову, с интересом наблюдала за мной и Хальгордом.
– Хорошо, я выкуплю её, – твердо возразила я, сжав кулаки для храбрости.
Я не собиралась отступать! Эту Гудрун нельзя и близко подпускать к детям!
– Не нужно, побереги своё серебро. Я отправлю её тебе. Долг ещё за мной, придумай что-то другое, – ответил конунг и бесшумно растворился в темноте.
– Долг? – в удивлении приподняв бровь, спросила Хейда.
– Это они всё придумали, а я как раз только мешалась, – нехотя ответила я.
Почему-то мне казалось, что это что-то личное, только между мной и Хальгордом.
– Ну и где твоего ребёнка