с присущей собакам непоследовательностью энергично забила хвостом.
– Ты с ней поосторожней, еще набросится, – сказал Финн. Он вообще не любитель собак.
Я осмотрел клетку.
– Она не может выйти.
– Ну и слава богу. – Выяснив этот пункт, Финн, видимо, потерял всякий интерес к явлению в целом. – Ты только не дразни ее, а то поднимет вой, еще полиция явится.
Я пригляделся к собаке; у нее была добрая, умная морда, она как будто улыбалась, хотя и ворчала.
– Здорово! – сказал я и просунул руку между прутьями клетки. Собака затихла и быстро облизала мне руку. Я погладил ее по длинному носу.
– Нечего с ней любезничать, – сказал Финн. – Времени у нас в обрез.
Это я знал. Финн вернулся в спальню, я занялся гостиной. Мне очень хотелось найти свою рукопись. Я с восторгом представлял себе, как разъярится Сэмми, обнаружив ее исчезновение. Я перерыл письменный стол и секретер. Потом обыскал шкаф в прихожей. Заглядывал в чемоданы, в портфели, под диванные подушки и за книги, даже обшарил карманы всех пиджаков Сэмми. Мне попалось много интересного, но рукописи не было. Ни следа. Финн тоже ее не нашел. Мы поискали в остальных комнатах, но уже мало надеясь на успех – здесь, как видно, почти не жили.
– Вот черт, – сказал Финн. – Где бы еще поискать?
– У него наверняка есть потайной сейф. – На эту мысль меня навело то обстоятельство, что письменный стол не был заперт. Если я не ошибся в Сэмми, ему было что прятать.
– Допустим, – сказал Финн, – а что толку? Открыть-то мы его все равно не сможем.
Он, конечно, был прав. И все же мы еще раз обошли всю квартиру, выстукивая половицы, заглядывая за картины, удостоверяясь, что не пропустили ни одного ящика или шкафчика.
– Пошли, – сказал Финн. – Хватит. – Мы пробыли здесь уже больше сорока минут.
Я стоял в гостиной и ругался.
– Где-то она должна же быть.
– Правильно, – сказал Финн. – И где есть, там и останется. – Он указал на свои часы.
Все это время собака следила за нами, постукивая о прутья мохнатым хвостом.
– Эх ты, сторож называется! – сказал ей Финн.
Клетка была достаточно высока, чтобы собака могла в ней стоять, но навострить уши ей мешал потолок, сделанный, как и пол, из сплошного алюминия.
– Бедняга! – сказал я. – А в общем, Финн, все это очень странно. В жизни не видел, чтобы собак сажали в клетки, а ты?
– Наверно, она какая-нибудь особенная, – сказал Финн. Я свистнул. Мне сразу вспомнились слова Сэмми насчет новой звезды; и в ту же секунду я узнал собаку.
– Ты смотрел «Месть красного Годфри»? – спросил я Финна. – Или «Потоп и пятеро»?
– Ты что, с ума сошел?
– Или «Ферму мечтателя», или «Розыски в росе»?
– Да что с тобой? – сказал Финн.
– Это же Мистер Марс! – воскликнул я, указывая на собаку. – Это Отважный Мистер Марс, собака-звезда. Неужели не узнаешь? Сэмми, наверно, купил его для нового фильма! – Это открытие так увлекло меня,