я слышал разные голоса и видел людей, но не мог точно сказать, что они делали и о чем говорили.
Через какое-то время я почувствовал толчок в бок. Это Николай Валентинович, наконец, растормошил меня и привел в чувство.
– Соберись, Тони, – побуждал он меня. – Твой выход.
– Что?
– Обвиняемый, – послышался голос судьи. – Ваше слово.
Я поднялся со скамьи. Оглядел всех: своего адвоката, обвинителя, судью с секретаршей и родственников зверски убитой семьи.
– Я… Я не убивал, – пролепетал я и снова рухнул на место.
Николай Валентинович недовольно покосился на меня.
– То есть считаете себя невиновным? – уточнила судья.
Понеслись жаркие дискуссии. На языке юриспруденции они называются прения сторон. Но я фактически не участвовал в них, доверившись, как и планировал, своему адвокату.
С моей точки зрения это довольно скучная часть заседания и вместо того чтобы хотя бы вслушиваться я продолжал вновь и вновь прокручивать в голове фотографии жертв.
Я поймал себя на мысли, что не просто хотел всеобщего оправдания в этом грязном деле. Хотел, чтобы нашелся настоящий убийца или убийцы.
– Встать! Суд идет! – раздалось вновь.
Оказалось, пока я мучил себя страшными образами вырезанной семьи, прения давно закончились, и судья вышла для принятия решения, а теперь уже возвращалась для оглашения приговора.
Как и всегда было много бла-бла-бла в ее словах. Меня же интересовала только финальная, резолютивная часть приговора.
– Все будет нормально, судья свой человек, – шепотом обнадежил меня адвокат.
А судья тем временем подобралась к тому, самому важному нижнему параграфу документа.
– … признать Иванова Антона Геннадьевича виновным в убийстве семьи Морозовых и назначить ему приговор в виде лишения жизни с погружением сознания в виртуальную реальность в КСРС и установкой тела в КПИ. Приговор вступает в силу через две недели и может быть обжалован в течение не установленного срока… Осужденный, вам понятен приговор?
Я хлопнул ресницами и посмотрел на родственников погибшей семьи. Те выглядели весьма довольными и бросали на меня торжествующие взгляды.
Придурки! Они ведь даже не осознавали, что реальный убийца их родных все еще где-то на свободе. И быть может они будут следующими жертвами его деградированной психики.
– Я же тебе говорил, – буркнул Николай Валентинович, криво ухмыльнувшись.
Я посмотрел на него и кивнул.
Глава 3. Погружение
Разумеется, и судья и адвокат и даже начкар в СИЗО знали о результате судебного заседания. Да и сам я не сомневался, что меня отправят умирать в КСРС, что расшифровывалось как колония строгого режима и смертников.
По окончании судебного заседания в зале появились двое конвоиров из СИЗО. Они проводили меня обратно в мою камеру в изоляторе. Мой адвокат тоже прошелся с нами продолжая наставлять меня по пути.
– Ты