войной
На следующий день вместе с Ангуардом пришел улыбчивый круглолицый мужчина, говорящий так, словно был добрым дядюшкой и нес подарок. Штерн, портной, по очереди принимал одного за другим и снимал мерки столько времени, как если бы собирался сшить каждому по целому гардеробу.
Одни пытались порадоваться и называли это честью. Вторые усмехались, неужели, здесь нет магазинов готовой одежды. И те и другие за своими словами прятали растерянность. Марк думал, что людей просто не хотят выводить раньше времени, и тоже был растерян.
– Добрый день, – он широко улыбнулся, заходя в комнату, где принимал портной.
И без того маленькое помещение из-за образцов тканей, сантиметровых лент, зеркала и манекена, наряженного в длинную рубаху, выглядело еще меньше. Штерн будто перенес все свое ателье, и все эти приготовления казались излишними – не стоящими того.
– Как мне к вам обращаться? – аккуратно начал Марк.
– Мое имя Штерн, молодой человек, – портной улыбнулся, берясь за ленту.
– А как же обращение «господин»?
Марк старательно вкладывал в голос дружелюбие и искренность. Выглядел мужчина простовато, смотрел по-доброму, и, казалось, разговорить его, получив еще несколько крох информации – задача простая.
– Что вы, куда мне до господина, я так высоко никогда не поднимусь, – портной махнул рукой.
– Почему?
– Вытяните руки, – измеряя длину от плеч до запястий, он рассказывал: – Господами становятся по праву рождения, а из нас немногие достойны этого обращения. Хотя когда нужно показать уважительное отношение, можно сказать и так.
По поводу рас, населяющих мир, Ангуард так и не дал ответов, раз за разом твердя свое: «Наберитесь терпения». Стражи хранили такое же молчание, да и все они, даже Лаэм, после сообщения об отъезде начали избегать разговоров, поэтому сейчас Марк сразу, точно охотничий пес, уцепился за услышанное.
– Из нас?
– Повернитесь, – скомандовал Штерн и приложил сантиметровую ленту к спине. – Из нас, из эйлов, – он понизил голос. – Вы все узнаете, когда узнаете.
Вот это мудрость! Встав к портному спиной, Марк сохранил улыбку на лице, хоть ответ и покачнул чашу терпения.
– Что бы вы хотели сшить?
– Не знаю, расскажите, что здесь носят?
– О! – продолжая снимать метки, Штерн с удовольствием начал: – У каждого города своя специализация, поэтому и мода у них разная. Крестьяне, конечно, одеваются одинаково, но вам это не нужно. А горожане отличаются, да. Увидите, так не поверите, что все это один народ. Центр армии и гвардии здесь, в Акиде, поэтому в городе даже верхняя одежда напоминает мундиры. И у женщин! Не люблю я шить для акидийцев, да и вам такой крой не пойдет. В Авиле, – послышались нотки пренебрежения. – Одеваются слишком пестро. Авила называет себя открытой каждому из народов, поэтому там и моды нет – все перемешалось, никакого стиля!
Марк ловил каждое слово. Если Акида – центр армии и гвардии, можно предположить, что в городе строгие порядки,