еще полчаса.
В общем, где-то через час для чаепития у нерасторопного парня все было готово. Мариша к этому времени успела разобрать все вещи в кладовке. И нашла кое-что интересное для себя. Это была картонная коробочка, тщательно оклеенная бумагой. Можно было подумать, что там подарок или что-то в этом роде. Но разорвав обертку, Мариша с удивлением обнаружила, что в коробочке лежит один-единственный ключ. Самый обычный ключ от ригельного замка. Длинный, с бороздками по краям.
У Мариши и у самой был когда-то в квартире такой замок. Так что она без труда догадалась, как должен выглядеть этот. Оставалось только понять, где находится этот замок. Держа в руках ключ, Мариша ощущала себя героем сказки про Буратино. Ключик у нее был, оставалось найти потайную дверцу.
– Мариша, ты идешь? – подал голос Ваня. – Чай уже готов!
– Иду, иду!
И, поспешно запихнув в кладовку оставшиеся вещи, Мариша быстро смыла с себя пыль и пошла на кухню.
– Хороший у вас в квартире ремонт, – похвалила Мариша обстановку, чтобы хоть что-то сказать. – Вы с мамой делали?
– Нет. Мы почти ничего не трогали. Только замки на дверях сменили.
Ага! Сменили замки! Может быть, ригельный ключ был как раз от входной двери самого Льва Илларионовича? Хотя зачем тогда прятать его в коробочку, да еще заботливо оклеивать сверху бумагой. Это же какая возня! Впрочем, каких только странностей не случается у одиноких людей. А Лев Илларионович, Мариша в этом почти не сомневалась, был очень, очень одинок. Даже когда его жена была еще жива.
– Наверное, бешеные деньги заплатили? – предположила она. – Обе двери у вас железные. Чтобы на таких дверях поставить новые замки, мастера ломят приличные суммы.
– Нет. Вовсе нет. Мы потратились только на замки. Мама купила их такой же конструкции, какие стояли у деда. Только резьба на ключах была другой. Но все входные отверстия совпадали, и обошлось нам это совсем недорого.
Вот как! Значит, ригельный ключ был не от входной двери Льва Илларионовича. Но откуда же он? Бумага на коробочке казалась совсем свежей, без пыли и паутины. Так что вряд ли коробочка пролежала в кладовке больше года. Возможно даже, что Лев Илларионович положил ее в кладовку незадолго до своей трагической смерти. А то и за день или за два до нее.
И Мариша подумала, что она очень даже хорошо сделала, стащив этот занятный ключ.
Чаепитие с Ваней и смятым тортом прошло очень мирно, несмотря на то что торт был вовсе не с безе, орехами и шоколадным кремом, а самый обычный бисквитный с кремом. Но Мариша не стала придираться. Сейчас торт интересовал ее в последнюю очередь.
Потом Мариша поблагодарила его и быстренько смоталась, оставив парня в явной растерянности. Он, правда, попытался полезть к Марише с глупостями и даже начал целоваться. Но, получив от нее дружеский, но недвусмысленно сильный тычок в солнечное сплетение, быстро отстал.
– Ну, какая ты! – с явным разочарованием протянул он. – Я для тебя и за тортиком сбегал, и чай приготовил.
– Тебе полезно двигаться! Ишь, разжирел!
И Мариша подхватила