Сперва Эйден вроде бы заботился обо мне, но затем я узнала тайну конфликта драконов, и он бросил меня сюда. Пришёл в бешенство, но убивать не захотел.
Здесь моя новая тюрьма.
Волосы, впитав влагу пещеры, липли к лицу. Некоторые пряди лежали на щеках, щекотали нос, но я не желала даже дышать, не говоря о том, чтобы двинуть рукой и убрать их. Сколько я нахожусь в таком положении?
Час?
Два?
Весь день?
Я сегодня спала? Или я давно в беспамятстве и на самом деле сегодня не просыпалась?
Я уже не осознавала, где реальность, что из увиденного мной – сон, а что действительность. Одиночество, малоподвижность, слепота и тишина лишали меня остатков рассудка. Сейчас если бы я смогла выкрасть кинжал у Пятого Дракона, то, скорее всего, воткнула бы его в себя, лишь бы избавиться от дальнейших мучений.
Раньше Эйден заглядывал ко мне, приходили и другие эвирцы. Кажется, приходил младший брат настоящего Эйдена. Они говорили о чём-то, но я ничего не помню.
Прежде Пятый Дракон меня кормил, стабильно два раза в сутки. Именно это расписание связывало меня с внешним миром, позволяя ориентироваться во времени. У меня всегда была вода, время от времени он сам поил меня, поглаживая по голове, как сломленное домашнее животное. Вода была с успокоительным, чтобы я продолжала оставаться покладистой.
Однако уже четыре дня никто не появлялся. В последний раз я ела три дня назад, отыскав остатки прошлого ужина. Вода закончилась, кажется, вчера. Действие успокоительного прошло. Паника и тревожность время от времени накатывали на меня сами собой, подобно волнам, и я захлёбывалась воздухом. От нервозности меня колотило, а забытый страх смерти встал комом в горле. Я была готова умереть от меча, но не ожидала от Пятого Дракона подобной жестокости, как медленная мучительная смерть от голода.
Перед закрытыми глазами появились образы знакомых людей. Они приносили лишь боль и горечь. Я зажмурилась, прогоняя их прочь. Не хотела вспоминать, не хотела видеть кошмары. Однако они снова возникали, размытые и тёмные. Я не могла различить лиц.
Гору вновь сотрясла дрожь, отвлекая меня от мыслей. Откуда-то с потолка посыпались мелкие камни и песок. Я задержала дыхание, прислушиваясь к эху, прокатывающемуся по туннелям пещеры.
От мысли о возможной буре сердце сжалось, боль в желудке не казалась настолько мучительной на фоне тоски по небу, ветру и дождю.
Жажда ещё не была изматывающей, но скоро я начну пить из озера. Мне не грозила смерть от обезвоживания, голод убьёт меня быстрее. Сколько таких мучительных дней мне осталось? Три? Пять? Я мечтала, чтобы кто-нибудь пришёл и убил меня. Я приготовилась.
Я уже подставила шею для удара, положив голову на этот камень.
Грохот раздался совсем близко и основательно тряхнул гору, через камень вибрация отдалась мне в щеку, зубы болезненно заныли. Невидящим взглядом я уставилась вперёд, слыша, как обильнее посыпалась каменная крошка с потолка. Я насторожённо прислушалась,