воспитания. Как сейчас помню, с дитем было велено принести на смену двадцать пар колготок.
– Зачем так много? – Удивилась я.
– Все дети писаются.
– Наш нет.
Несмотря на то, что Кирюха был несколько мелковат, ниже сверстников, учился всему быстро.
Внешне больше на меня похож. Летом его волосы выгорали в яркую рыжину, получалось жизнерадостное, маленькое солнышко. Цвет глаз тоже мой – зеленый, но в теплый карий. Честно говоря, Сашиного практически ничего и не было. Однажды смешно вышло. В ясли, а потом в садик, Киру возила я. Толмацкий повел лишь однажды и заявил, что больше делать этого не станет.
– А что такое? – Интересуюсь.
– Я, черноволосый мужчина с «характерным» носом, кавказец практически, тащу светленького зеленоглазого мальчика на закорках, а он орет на всю улицу: «Где моя мама!? Хочу к маме!» Ты не представляешь, как на меня все оглядывались! Будто я чужого ребенка украл!
А активным и живым темпераментом Кирилл точно пошел в отца. Мне часто казалось, что муж находится в четырех углах комнаты одновременно. И сынок в детсаду ни одного утренника не пропускал: если не читал стишки, пел песенки, танцевал. Энергия, что называется, с ушей капала.
– Кстати, считала, название его трилогии «Дециллион» – производная от сценического псевдонима Децл (маленький, чуть-чуть). Оказалось, величина дециллион используется в ядерной физике, астрофизике, в них ученые-экспериментаторы считают период полураспада протона с последующим преобразованием в новую энергию.
– Очень может быть, какой-нибудь подобный месседж он и имел в виду! Иногда такое мог завернуть в разговоре, что я просила: «Сын, для обычных людей давай попроще, а «10.33 на часах, темные очки на глазах» оставь для ценителей.
Сейчас я часто думаю про его время. И, знаешь что? У Кирилла время бежало, будто изначально он был заточен на жизнь по ускоренной программе. Как в книжке «Приключения Чиполино» Джани Родари, которую он обожал и выучил почти наизусть. «С этого дня события понеслись с неслыханной быстротой – одно событие за другим. Поспешим и мы: дни летят, как листочки отрывного календаря, пробегают недели, а мы едва успеваем что-нибудь разглядеть».
Слишком рано повзрослел, юным обзавелся семьей, стал отцом и так же рано ушел. Невыносимо рано… Однажды он сказал, что собирается жить лет до четырехсот пятидесяти, ведь столько интересного вокруг происходит и не хватает времени все узнать и освоить.
– Тогда же он озвучил мысли об инсценировке собственной смерти в тридцать пять лет? Мол, было неплохо бы уехать на остров, где никто тебя не знает. Обнулиться. Ну нет больше сил быть одним в поле воином. Наше поколение мечтало освободиться в чужой стране, надеясь, что в других обстоятельствах и остальное пойдет по-иному. Следующее мечтает об островах, почему нет? Что, если бы это оказалось правдой?
– Тогда я стала бы самым счастливым человеком на свете! Только существуют ли прекрасная звездная стратосфера и остров необычайной красоты, куда мы смогли бы