окна, в некоторых из них мелькали силуэты людей. Весна наступила пока только по календарю, поэтому в этот еще не поздний час на улице уже почти никого не было, все предпочитали сидеть в своих теплых квартирах.
Поежившись от неожиданно ударившего к вечеру мороза, Ваня вытащил из машины небольшой рюкзак, недвусмысленно звякнувший бутылками, и быстро дошел до нужного подъезда. Нигде по дороге он не заметил небольшого красного Фольксвагена своей сестры-двойняшки Лили, что давало надежду избежать неловкой ситуации.
Никогда раньше Ваня не позволял себе вмешиваться в отношения Лили с мужчинами, считая ее достаточно умной и трезвомыслящей женщиной, но в этот раз не мог оставаться в стороне. То, что Лиля неинтересна Войтеху, было яркими красками написано у того на лице, и Ване казалось даже странным, что никто, кроме него, этого не видит. Использовать симпатию девушки к себе, чтобы досадить ее брату, было достаточно подло, и точно не добавляло Войтеху баллов в Ваниных глазах. Сама же Лиля, по всей видимости, не на шутку им увлеклась, потому что либо не замечала, либо не хотела замечать фальши в его действиях, и Ваня искренне считал своей обязанностью уберечь сестру от разочарования. Даже если это и выглядело не слишком красиво с его стороны.
На дверях подъезда предсказуемо висел домофон. Ваня хмыкнул, вытащил из рюкзака универсальный ключ и беспрепятственно вошел в дом. Звонить Войтеху снизу он не стал, поскольку не мог отказать себе в удовольствии увидеть удивление на лице чеха, неожиданно оказавшись у него на пороге.
Ваня недавно вернулся из очередной поездки в горы, поэтому лифт вызывать не стал. Привыкшие к физической нагрузке мышцы были только благодарны за пеший подъем на восьмой этаж, ответив приятной усталостью в ногах.
Аккуратно поправив рюкзак на плече, чтобы не разбить его содержимое, Ваня нажал на звонок, предвкушая реакцию хозяина квартиры. На лице того действительно отобразилась целая серия эмоций, что для обычно невозмутимого Войтеха выглядело немного аномально. Сначала он не смог скрыть своего удивления, которое почти сразу сменилось легким раздражением, а потом – почему-то испугом. Все это длилось не дольше пары секунд, после чего Войтех вернул себе привычное невозмутимое выражение и, скрестив руки на груди, холодно заметил:
– Не помню, чтобы приглашал тебя в гости. Как ты узнал, где я живу?
– Тоже мне тайна мадридского двора, – хмыкнул Ваня. – Нагуглил. Ты же знаешь, я это умею. Так что, на чай-то позовешь? Я даже со своим. – Он дернул плечом, от чего в рюкзаке звякнули бутылки.
– Я не ждал гостей.
– Если в твоей гостиной не сидит моя сестра, то все остальное меня не смутит, – заверил его Ваня.
Войтех выразительно выгнул бровь и отступил в сторону, пропуская своего нежданного гостя в квартиру. Тот сразу занял почти все место на крохотном пятачке, гордо именовавшемся «прихожей».
– Одежду можешь повесить здесь, – Войтех махнул рукой на несколько крючков, на одном из которых висела его куртка. – И проходи.
Он сам сразу прошел в кухню, чтобы не мешать Ване