повернул коня прочь от разорённого посада. Уже, наверное, послали гонца в Переяславль с известием о набеге, и княжеская дружина может перехватить по пути медленно идущий обоз с награбленным добром, со скотом и невольниками.
С опаской поглядывал Таркан назад, ожидая погони, но на помощь посадским дружина не пришла, возможно, не решаясь вступить в бой малыми силами. Обнаглевшие от безнаказанности половцы разорили, разграбили и сожгли ещё несколько селений в ближайшей округе и отправились домой, радуясь большой добыче.
Глава 4
.
Побег
Пыль, поднимаемая тяжело нагруженным обозом, окутывала утомлённых людей, обречённо идущих по степи в неволю. По дороге пленников кормили плохо, давали еды ровно столько, чтобы не умереть с голоду. Жажду люди утоляли из ручьёв или небольших речек, попадающихся на пути. Половцы были обременены награбленным и не могли двигаться быстро, поэтому, опасаясь погони, всё время подгоняли пленников и скот, пуская в ход нагайки, не щадя ни людей, ни животных.
Руслав шёл вместе с односельчанами, мужественно перенося все тяготы. От знакомых узнал о печальной судьбе посада, о том, как погибли мама и отчим. Ярость вскипала в душе парня, хотелось броситься на врагов и рвать и метать их в клочья, но какая-то непонятная пока ему сила останавливала, приводила в ледяное спокойствие тело и душу, а разум подсказывал идти по другому пути к отмщению. Мысль о побеге не оставляла Руслава, и он ждал удобного случая, который он не упустит. Весь путь пролегал по голой степи, иногда с мелкими перелесками, здесь не было никакого шанса на успех – от метко пущенной стрелы далеко не убежишь. Через несколько дней, после ночного привала парень заметил, что, едва тронувшись в путь, половцы как-то вдруг непривычно стали себя вести. Появилась нервозность в их поведении, а ближе к полудню у некоторых уже появился на лицах испуг, многие со страхом вглядывались вдаль и даже меньше стали обращать внимания на пленников. Из разговоров степняков Руслав понял, что отряд приближается к лесу, который почему-то называли колдовским и смертельно опасным. Водились там невероятные чудища, колдуны и убивали всех, кто осмеливался войти, а путь пролегал мимо этого леса, чего все очень боялись. Чем ближе приближались очертания контуров могучих деревьев, тем сквернее становилось настроение у степняков, некоторые даже как будто съёживались, у многих побледнели лица.
«Этим надо воспользоваться, другого шанса может не быть, – пульсом стучало в голове. – А с чудищами и колдунами как-нибудь разберёмся, ведь неволя страшнее».
Обоз растянулся, и половцы сбились с ног, стегая нагайками то животных, то замешкавшихся пленных. Впереди шёл головной отряд, за ним гнали стадо, потом двигались телеги, гружённые награбленным. В хвосте обоза шли пленники, а замыкала колонну вторая группа всадников. Всё это высмотрев, Руслав решил: когда они будут ближе к лесу, он попытается сбежать. Чем ближе был Колдовской лес, тем беспокойнее вели себя животные, стараясь выбежать