орган управления средствами фонда, куда вошли частью посвященные в его дела люди, частью видные бизнесмены, частью общественные деятели, ничего не смысливших в бизнесе. Все они были слишком заняты сами собой или своими делами, некоторые просто некомпетентны, чтобы проследить за движением средств благотворительного фонда. И доступ к такой информации получить совсем не просто. Директора двух коммерческих банков, через которые проходили деньги фонда, ключевые фигуры игры, были добрыми приятелями Сутеева и, естественно, лицами, заинтересованными в успехе всех затеваемых им предприятий.
Сутеев рисковать просто не имел права. Случись что, он, пожалуй, сумел бы выйти сухим из воды, ведь официально не он распоряжался средствами фонда, но могла пострадать и репутация его общественной организации, а это знаменовало начало финансового краха. Слово «репутация» было для Сутеева свято. Поэтому он, в жизни человек весьма и весьма прижимистый, щедро оплачивал услуги юристов, консультантов по финансовым вопросам и движению капитала. Сам Сайкин помогал Сутееву приобрести недвижимость в Москве. Сайкин же познакомил Сутеева с солидными западными бизнесменами, вскоре сделавшими щедрые пожертвования.
Сутеев отплатил тем, что сумел добиться предоставления Сайкину в одном из коммерческих банков, в совет директоров которого входил, долгосрочного льготного кредита под свои гарантийные обязательства. Позднее Сайкин выполнил еще одну просьбу Сутеева. В подобающей случаю торжественной обстановке устроил встречу представителей благотворительного фонда с видным деятелем церкви. Прокрученная по телевидению, эта акция послужила фонду хорошей рекламой и привлекла новые пожертвования. Теперь обширные связи Сутеева в столичном мире бизнеса снова могли понадобиться.
«В общем-то, мы квиты, – думал Сайкин, в ожидании заказа пуская табачный дым. – Помогали друг другу и сполна друг с другом рассчитались. Мой рейтинг еще довольно высок. Вопрос в том, достаточно ли хорошо Сутеев осведомлен о сегодняшних моих проблемах. Он человек информированный, дотошный. Если перед встречей он и навел кое-какие справки, все равно вряд ли сумел составить полную картину. Не успел».
Официант принес заказ, поставил перед Сайкиным тарелку с дымящимся шашлыком, салат из помидоров, графин с коньяком, рюмки и спросил, нужно ли подавать порцию все еще отсутствующего Сутеева. Сайкин ответил утвердительно. Пока Сайкин разливал коньяк по рюмкам, пробовал салат, снова подошел с тарелкой шашлыка расторопный официант, неизбалованный и, как видно, рассчитывающий получить хоть какие-то чаевые.
Из табачного дыма выплыла фигура Сутеева, держащего спину прямо и выставляющего ноги вперед так, будто он обдумывал каждый свой шаг перед тем, как его сделать. С глубокомысленным видом он отодвинул стул и медленно, поддернув брюки, сел и сказал:
– Хорошее заведение. Главное – недорого.
Глядя в лицо Сутееву, ища его глаза, спрятанные за зеркальными стеклами очков, Сайкин думал, что нынешняя