время задавать вопросы! – Я сопроводила эти слова неестественным смехом. – Давай-ка, твоя очередь управлять!
Я не могу рассказать ему о себе. Запрет. Закрытая тема. Но и врать тоже не хочу, даже больше чем не хочу. Не могу. Кому угодно, но не ему.
Мы доехали до небольшой бухты, поделили бутерброд и скормили корку чайкам. Отдохнули на солнышке, скинув обувь и смеясь над туристами. Те спешили занять лучшие пляжные места, располагая вокруг себя детей, разноцветные полотенца и огромные сумки с едой.
– Я могу и не дожить до старости, – сказал Дима, ковыряясь в песке.
– Однажды я тоже так думала.
– И что случилось? – Он повернулся ко мне, прищурив любопытный глаз. Не ожидал, что я отвечу так быстро и так прямо.
– В один прекрасный день я очнулась и поняла, что все еще жива, несмотря ни на что. Вот только не могу вспомнить, что я делала все эти годы.
– И что ты делала?
– Понятия не имею. Я же сказала, что не могу вспомнить.
– А ты не пыталась спросить маленькую Лару?
– Ну, ты зараза! – Придавив его колени к земле, я закопала стопы в песок. – Вот тебе за это!
Смеясь, Дима вырвался, отполз в сторону и погладил самокат.
– Мне понравилось кататься.
– Рано радуешься, нам еще обратно ехать. По телам распластанных туристов.
Обратно мы добрались без особых проблем, благо туристы уже перекочевали на пляж, и улицы пустовали. Пока Дима жадно пил лимонад, я облокотилась о раковину, вытянувшись в уже привычной позе, чтобы увидеть соседний дом. Рядом лежал телефон с десятком пропущенных звонков от Игоря.
– Почему ты все время пялишься на этот дом? – спросил Дима между глотками.
– Прямо так и все время!
– Часто.
– Наверное, ваши соседи богатые люди, раз могут позволить себе такую роскошь.
Стараюсь, чтобы мой голос звучал скучающе, притворно зеваю.
– Это не их дом, они просто снимают.
– Снимают?! – Я взвизгнула так громко, будто меня ужалили. Сердце ухнуло и больно ударилось о ребра.
– Да, снимают, ты чего, Лар? Что в этом такого? Ты же тоже собиралась снимать.
У меня был план. Странный, опасный, но нужный до боли в груди. Мой путь к спасению должен начаться именно здесь, в Анапе, хотя я не знаю почему. Потребовались месяцы, чтобы решиться найти адрес чудовища, чтобы нанять детектива, пересмотреть десятки фотографий. Чтобы не трястись по ночам, думая, что ему доложат о моем поиске, что он найдет меня и убьет.
Я приехала в Анапу в поисках катарсиса. Полного очищения, забвения, глубокого выдоха. Новой жизни, которая начнется в тот момент, когда я смогу посмотреть чудовищу в глаза.
Я нашла его дом, поселилась рядом. Подошла к катарсису так близко, что, казалось, держу мой страх в голых руках.
И вот оказалось, что в этом доме живут чужие люди.
Внутри меня что-то сдулось. Шарик надежды, который нес меня к новому началу, лопнул с жалким хлопком. Опустив голову, я провела пальцем по белому глянцу раковины, потерянно наблюдая за