ему в ответ, я села и взялась читать условие задачи, вспыхнувшее на экране.
– Что думаешь об этом? – спросил Ант.
Смотрел он на меня с интересом и благожелательно. Глаза у него были красивые, под стать его фамилии Лазурин. Я смутилась:
– А ты?
Парень забавно скривился, имитируя грустный смайлик. Он был прав. Чтобы это всё сделать, двух часов не хватит. Я тотчас подняла руку, привлекая внимание Матеша.
– Извините, к какому времени мы должны подготовить прогноз?
– К концу практикума, – неприятно ухмыльнулся он.
– Но это невозможно! Лишь ввод корректирующих коэффициентов займет около часа.
Группа сразу оживилась и загудела, поддерживая меня:
– Нам нужно больше времени… Это нереально… Профессор Матеш, мы не уложимся… Дайте задание попроще…
– Ну хорошо, – прищурился профессор, пригладив волосы. – Скинете к завтрашнему утру файлы с ответами мне на почту.
Я застонала. Не успею. Видят небеса, это нереально. Тем более что класс всегда заполнен. Время здесь расписано с раннего утра до позднего вечера. Работать с профессорской программой приходили даже группы с других факультетов.
– Не переживай. Если что, доделаем у меня, – шепнул Ант.
Недоверчиво уставилась на него:
– У тебя есть «Матеш-Трон»?!
Он довольно кивнул, и у меня на душе сразу полегчало.
– Тогда вперёд, партнёр!
– Погнали.
Работать с Антом оказалось легко. Мы быстро разобрались, как можно ускорить дело. Подключив вторую вводную доску и разделив экран на два рабочих окна, Ант занялся сортировкой наблюдений, тогда как я взялась заполнять матрицу коэффициентов. И мы бы уложились по времени, если бы не парадокс Ля-Брийона, объявившийся при расчёте показателей. Включив свой планшет, я перечитала сегодняшнюю лекцию, потом развернула салфетку с пояснениями Матеша. Задумалась, но ничего путного в голову не приходило. То, что в теории звучало понятно, здесь, применительно к конкретной задаче, выглядело невозможным.
– Есть какие-то мысли? – взглянула я на Анта.
– Не-а, – беззаботно отозвался он и достал из кармана наушники. – Напишем, что на основе полученных данных прогноз сделать нельзя, и дело с концом.
– Так нельзя. Матеш на лекции говорил, что решение есть.
– Значит, получим по «трояку», – пожал плечами Ант. – Часть работы мы всё равно сделали, пока не вышли на парадокс.
– Но мне нельзя «трояк», – занервничала я. – У меня стипендия накроется.
– Так сильно любишь деньги? – остро взглянул на меня парень.
Осознав, что имел в виду Ант, я растерялась. Действительно, кто в здравом уме сунется позориться в «ЧК» бесплатно? Только такая дура, как я. Конечно, стоило бы спросить Эльвиру, куда делся причитающийся ей за выступление гонорар. Но всё это слишком мерзко. Да и брать эти деньги – только ещё сильнее запачкаешься. Эльвира может воспринять это как сигнал, что прощена, и что своим поступком