подозреваемые.
– Людвиг?
– Мы составили список всех четырнадцати кандидатов, находившихся на расстоянии в пределах разумного в момент совершения преступления. Это осужденные за педофилию и другие, попавшие на наш радар.
– Как вы знаете, у нас отдельная команда в Грёнланде, – перебила его Голи. – Они собирают все наблюдения и наводки от жителей.
– Проделав кросс-проверку, – продолжил Грёнли, – у нас остался один весьма любопытный кандидат.
Мунк открыл новый слайд.
– Филип Петтерсен.
На снимке оказался мужчина лет пятидесяти пяти с сединой в волосах и кустистыми бровями. Фотография плохого качества, словно ее сделали издалека.
– Об этом Петтерсене нам сообщили из разных источников, – пояснила Анетте, заглянув в свои бумаги. – Раньше он работал охранником в школе Финстад – в эту школу ходили убитые мальчики, но несколько лет назад его отстранили после бесконечного количества жалоб на неприемлемое поведение. Всех подробностей нам не сообщили, но по словам местных жителей, речь шла, в числе прочего, о съемке детей в душе и попытках общения с ними вне школы.
– Мы проверили Филипа Петтерсена по нашим базам и нашли несколько дел, – продолжил Грёнли. – Приговоров нет, но заявлений на него было подано четыре штуки.
– По какому поводу? – спросила Катья.
– Одни и те же действия. Приглашал детей к себе домой, приходил на детские площадки – и тому подобное, но до суда не доходило.
– Находиться на детских площадках не запрещено же, – язвительно отозвался Уксен, скрестив руки на груди.
– Именно, – кивнула Голи. – Поэтому он и не за решеткой, но опасения со стороны родителей явно были не на пустом месте, и, как я уже говорила, его уволили из школы.
– Что ж, – сказал Мунк, снова нажав на кнопку. – Филип Петтерсен.
Он оглядел собравшихся.
– Наши патрульные следят за ним уже почти двадцать четыре часа. Сегодня мы хотим нанести ему визит.
– Сорри, – перебила его Анетте Голи. – Забыла сказать, что восемь лет назад Петтерсен был зарегистирован по адресу в Гётеборге. Всего в часе езды от шведского места преступления. Потом он сменил адрес, секунду…
Она снова заглянула в свои бумаги.
– Да, он сообщил о возвращении в Норвегию, в Лёренскуг, в августе тысяча девятьсот девяносто третьего, всего через месяц после тех убийств в Швеции.
Собравшиеся забормотали.
– Итак, – Мунк опять взял слово. – Филип Петтерсен, пятьдесят один год, бывший охранник. После брифа поговорим о нашей стратегии работы с ним, я сообщу, кто будет участвовать.
Все зашевелились и почувствовали небольшое облегчение. Фредрик Риис ощутил на своем усталом лице улыбку.
Наконец у них есть зацепка.
– Можно я?.. – начал Уксен, но его тут же прервал Мунк.
– Повторюсь – я сообщу вам, как мы проведем разговор и кто будет этим заниматься,