дне лежала горстка пепла.
Оказавшись перед узким, лишенным украшений Калиновым мостом, больше всего на свете Матвей желал несбыточного – вернуться обратно. Но ноги отказывались ему повиноваться; после смерти он мог идти лишь вперед, не задерживаясь ради скорби или сожалений. Отныне они будут его вечными спутниками в наблюдении за миром, где продолжит жить его семья. И его милая Фая. Она была сильной духом, прекрасной ликом и душой и заслуживала долгой, счастливой жизни. Он надеялся, что до того момента, как им суждено снова встретиться под огромной, больше солнца черной луной, боги будут к ней благосклонны. Пусть его сердце больше не билось, его чувства к ней не ослабнут, сколько бы времени им ни пришлось провести порознь.
Матвей всхлипнул и вытер щеки рукавом. Он и не знал, что сохранил способность плакать.
Под его ногами раздался низкий рык. Оказалось, жившее в черной реке Смородине чудовище все же не было плодом воображения верховного жреца, когда-то рассказавшего ему о загробном мире. Увидеть три головы на длинных чешуйчатых шеях Матвей не смог, хотя черная луна давала удивительно много света, зато ощутил запах пепла из пастей. Чудовище грозило спалить душу каждого, кто попытается сбежать обратно к живым. Что с ней случалось после этого, не знал даже верховный жрец. Возможно, ее путь лежал в огненную пустыню Пекла, к грешникам и убийцам. Страх поставить под угрозу свою вечность с Фаей был единственным, что останавливало Матвея от попыток найти путь обратно.
Чего он не ожидал, так это того, что на другой стороне длинного моста, у тихого и мрачного хвойного леса его будет ждать девочка. Волосы у нее были белые, глаза черные, а белоснежную чистую рубаху украшали узоры, изображавшие облака и волны. Острые черты немного напоминали Матвею птичьи. Она была на несколько лет младше Фаи.
Остановившись перед девочкой, он поздоровался и спросил:
– Кто ты, раз пришла меня встретить? Уж не властительница ли Марена меняет свой облик?
– Мое имя Лебедь, – звонким голосом ответила она. – Я служу владыке Перуну и несу его волю богам и духам. Случается бывать и в мире живых, оставаясь невидимой. Кто ты, Матвей Рокотов, я знаю. Боги сочувствуют твоей печали.
Матвей посмотрел на нее с удивлением, гадая, как он мог привлечь внимание божественной вестницы. Неужто она наблюдала за битвой против кочевников и видела его поединок?
– Я знаю также, что в другом мире осталась та, что была твоим единственным счастьем. И что она сделала, чтобы спасти тебя и вернуть домой.
Глаза девочки опустились к его шее. Все его обереги исчезли, за исключением одного – деревянной секиры Перуна, которую Фая дала ему перед битвой. Матвей неожиданно понял, что больше она не была такой тяжелой, как раньше.
– Ты хочешь однажды встретиться с ней снова?
Юноша недоуменно нахмурил брови. Коли Лебедь знала о нем и Фае, ответ ей уже должен был быть известен.
– Больше всего на свете.
Лебедь подняла