опер.
– Магазин наш, безусловно…
– Конечно наш, – перебил Андрея следователь. – И по всем признакам, это магазин Охлестина или его младшего пограннаряда. Не хватает как раз двух патронов. Полетаев утверждает, что в момент нападения как раз два выстрела прозвучало в ложбинке. Да и шапка офицерская тоже Охлестина… стопудово говорю. У него огнестрел головы. Я уже проверил, при эвакуации офицер точно без шапки был, экипаж БМП это запомнил, так как когда его вытаскивали, башкой стукнули. Командир ещё обматерил бойцов, что мол «от врага летёху спасли, чтобы здесь самим же его добить».
Бадрам сидел молча, находки в какой-то степени обрадовали, косвенно подтверждая рассказ Охлестина, но и смущали они его не меньше, чем коллегу. В отличии от него, у контрразведчика было объяснение причин появления вещей пограничника у блиндажа. Однако сложность и продуманность столь лихой вербовочной операции явно диссонировали с настолько открыто оставленными уликами, свидетельствующими о пребывании офицера на сопредельной территории. «Случайно потеряли и не заметили? В темноте, будучи в цейтноте и когда всё вероятно пошло несколько не по плану, и не такое конечно возможно… наверное» – заглушил голос своей интуиции Андрей. Хотя и в доводах следователя что-то не клеилось, а именно про патроны.
– Почему ты говоришь, что в найденном магазине не хватает двух патронов? Там же их двадцать три было, а магазин вмещает тридцать штук. Семь, получается, не хватает?
– Два. Пограничники по двадцать пять забивают. Магазины у них постоянно снаряжены, и если бить полностью, то со временем подающая пружина ослабевает и возникает риск утыкания при подаче, или вообще верхний патрон выпасть может.
Повисла пауза.
– Ладно, – продолжил следователь. – С утра телеграмму нужно отослать в Москву о сегодняшних результатах. Предлагаю просто фактуру изложить без каких-либо версий и домыслов, дождёмся что экспертизы покажут. Согласен? А то смотрю, ты смурной какой-то, замороченный, не хочешь думать, – последняя фраза сквозила иронией.
Конечно, следак понял, что Баграм не договаривает и явно знает больше, чем позволяет себе сказать.
– Согласен, – Андрей посмотрел в глаза товарищу, – версии, конечно, у меня есть, но пока спешить не будем, зачем раздражать начальство своим умом, – коллега понимающе улыбнулся. – Тем более, имеется ещё один нюанс…, – внезапно, словно что-то вспомнив, многозначительно продолжил опер.
На самом деле он ничего не вспомнил, а вдруг понял, как разрушить ненужные подозрения следователя в заходе пограничников на сопредельную территорию.
– Погранцов без оружия эвакуировали. И на месте мы его тоже не нашли. Поэтому, вполне вероятно, что пьяные ВСУшники попросту забрали автоматы, да и вещички тоже хотели смародёрить, шапка может кому понравилась… мало ли… да не успели, вот и растеряли убегая, – Бадрам пристально посмотрел на собеседника. – «Съел, или нет? Вроде проникся версией. Но на кой они автоматы-то, действительно,